Лечение переломов в европе

О новых методах лечения переломов и состоянии современной ортопедии «Здоровью Mail.Ru» рассказал главный врач, медицинский директор ECSTO (Европейская клиника спортивной травматологии и ортопедии), хирург-ортопед-травматолог, доктор медицинских наук, профессор Андрей Вадимович Королев. 

Андрей Вадимович, какие категории населения (кроме спортсменов) чаще всего попадают к вам в клинику?

К нам приходят пациенты разного возраста – от детишек, которые нечаянно и всегда неожиданно падают, до пациентов старших возрастных групп. Мы очень гордимся тем, что готовы оказать помощь пациентам любого возраста, и у нас есть специалисты, которые занимаются детьми (в том числе грудничками), и те, которые оперируют пожилых людей, поэтому «наш» возраст – от нуля до ста лет. У нас работают очень опытные врачи, например, профессор Андрей Карданов, кандидаты медицинских наук Муса Майсигов, Алексей Афанасьев, Дмитрий Ильин.

Если брать статистику, то чаще всего к нам попадают люди среднего возраста (от 20 до 50 лет) — это наиболее активная группа населения. Они занимаются спортом, ведут активный образ жизни, много передвигаются, поэтому часто травмируются.

Самая экзотическая травма, которую Вам приходилось лечить в своей жизни?

Я очень горжусь тем, что именно в нашей клинике лечился первый в мире пациент, получивший iPad-травму – перелом пальца ноги (улыбается). Это была одна известная телеведущая, которая просто уронила первый iPad на ногу. Мы с успехом вылечили ее.

Если говорить серьезно, то к нам обращается довольно много пациентов, занимающихся экзотическими видами спорта. В последнее время к нам поступает все больше и больше людей, увлекающихся кайт-серфингом – полетами на кайтах (воздушных змеях) над водой. Довольно часто у них бывают травмы, связанные с неправильным определением глубины воды. Например, один из пациентов, думая, что приводняется, по сути, опустился на жесткое мелководье, и получил перелом всех костей стопы. Дело было во Вьетнаме. Его быстро транспортировали к нам (это москвич весьма активного возраста). Нам удалось реконструировать всю стопу с очень хорошим результатом.

Есть группа пациентов, занимающихся парашютным спортом – у них бывают интересные травмы, которые по большей части возникают при тренировках в аэродинамической трубе.

Вообще, у нас много пациентов, занимающихся интересными и редкими видами спорта. Это очень приятный контингент, потому что все они — мотивированные, активные, веселые люди, которые хотят получать удовольствие от жизни, хотят быстро выздоравливать и готовы оказывать хирургам всяческую помощь в их работе.

Какую помощь Вы имеете в виду? Соблюдение рекомендаций?

От пациента в ортопедической хирургии зависит очень много. Есть такая пословица, которую мы тоже стараемся использовать в своей повседневной практике: умные операции можно делать только умным пациентам. Ты можешь сделать виртуозную операцию, но если человек не способен очень четко следовать твоим рекомендациям, то результат операции будет плохим. Ты будешь расстроен, пациент в конечном итоге будет расстроен, и те, кто будут сталкиваться с ним, тоже будут расстроены. Твое имя пострадает ни за что. 
Врач должен точно знать: если после выписки пациенту будут предписаны костыли, то он будет их использовать ровно столько дней, сколько нужно, а не на неделю меньше, потому что они ему надоели, и так далее.

Назовите одну самую передовую технологию, которой в России владеет только ваша клиника?

Нет таких технологий, такого сейчас не бывает. Представьте себе, вы приходите и говорите – расскажите, какой у вас есть выдающийся компьютер, но компьютеры в наше время есть у всех. Так же и с медицинскими технологиями.

Как распространяются, например, в мире новые методики проведения операций? Хирург решил сшить нечто не так, как раньше все сшивали, а по-другому, и это ему понравилось. Он выходит на трибуну на конгрессе и говорит: «Я прооперировал десять человек, и зашил не справа налево, а слева направо. Мне кажется, что я получил хорошие результаты, и зашивать так очень удобно». Тысяча хирургов, сидящих в зале, думают: и вправду, так же лучше. Они возвращаются домой, и уже на следующий день все начинают делать операции по новой технологии. Поэтому ожидать, что где-то что-то существует в одном единственном экземпляре, не стоит. Скорее всего, это будет технология, не нашедшая широкого применения в мире.

Поэтому я каждый раз очень волнуюсь, если в медицине есть методика, которую использует только одна клиника в мире — скорее всего, это тупиковая, неработающая технология, и следовать этим путем не надо. Любые хорошие медицинские технологии моментально распространяются.

Были ли у Вас какие-то сложные травмы?

Нет, спасибо, не было (улыбается). Могу вспомнить, что в 5 лет засунул палец между огромной деревянной раскачивающейся дверью метро и стенкой. Все обошлось благополучно. Все заросло, все пальцы функционируют.

Самая большая проблема, на Ваш взгляд, травматологии как науки на сегодняшний день?

Это стандартизация подходов и результата. Медицина вообще наука очень субъективная. Один делает, и у него все получается, второй делает то же самое – результаты плохие, а третий смотрит на них и говорит – то, что вы делаете, просто кошмар. Рассудить всех в этом случае может только стандартизация. Чтобы люди, которые используют те или иные методики лечения, для оценки результатов брали одни и те же шкалы, одни и те же методики подсчетов. Это раз.

Второе – государственная система здравоохранения тоже должна руководствоваться этими достижениями и анализом стандартизованных результатов, чтобы выработать правильную тактику лечения, оптимальную для населения. Приведу пример. В течение многих лет в нашей стране считалось абсолютно нормальным при переломе бедренной кости положить человека на так называемое вытяжение. То есть пациент должен был провести в кровати в специальном устройстве девять месяцев. Вы можете представить себе такую жизнь? Это же кошмар, это ужасная моральная травма и никаких гарантий, что бедро срастется в правильном направлении. Постепенно в мире вводили новые методики операций, но до последнего времени, в том числе и в нашей стране (причем это не связано с бедностью, это связано с позицией врача) встречались доктора, которые говорили – нет, не нужно ничего оперировать, пусть лежит 9 месяцев, все срастется.

Сейчас уже не принято обездвиживать пациентов надолго. Представьте себе огорчение родителей, чей ребенок упал с качелей, сломал руку или ногу, не может ей шевелить, все очень болит. Родители приводят его к нам в клинику. Через час после обращения ребенок уже полностью обследован, через три – прооперирован, а через 6-7 часов он уже двигает сломанной рукой, скрепленной при помощи специальных устройств (остеосинтез). Процесс реабилитации начинается практически сразу после операции.

Таким образом, если сообщество хирургов принимает на своем конгрессе решение, что правильно лечить, например, перелом шейки бедра следует при помощи блокированного титанового штифта, то совершенно логичным является то, что государственное здравоохранение должно сказать всем докторам в стране: «Друзья мои, отныне мы оплачиваем лечение только вот таким современным способом, который позволяет максимально быстро вернуть к активной жизни граждан нашей страны. Все ваши дедовские способы, которые раньше использовались, мы оплачивать не готовы». Тогда здравоохранение постоянно само себя улучшает.

Поэтому наибольшей проблемой современной травматологической и ортопедической науки является стандартизация методов лечения и, главное, стандартизация и систематизация оценки его результатов.

Вы упомянули остеосинтез. Расскажите, пожалуйста, что это такое?

Остеосинтез — методика хирургического лечения переломов. Сломанную кость закрепляют при помощи специальных устройств – титановых пластин, винтов, спиц, проволоки, — это и называется первичным стабильным остеосинтезом (так полностью называется эта операция). Она позволяет сломанной конечности начать функционировать, когда перелом еще не сросся. К примеру, у человека сломана рука. На сращивание костей уйдет несколько недель, а может быть, месяцев. Возможность стабилизации этой руки при помощи пластин дает возможность двигать поврежденной рукой уже на следующий день после операции. В этом случае мышцы не атрофируются, суставы не застывают, а перелом потихоньку срастется, как надо.

Андрей Вадимович, дайте нашим читателям несколько простых советов по первой помощи. Что делать, если человек получил травму у вас на глазах?

Прежде всего, не пытаться что-то починить на месте. Даже если у вас полное ощущение, что у пострадавшего вывих, не надо пытаться вправить его.

Первое, что нужно сделать – это иммобилизовать пострадавшего. Если подозрения на любого рода травму, надо или посадить, или положить пациента, по возможности, вызвать машину скорой помощи. Если травмирована конечность, то нужно ее иммобилизовать — подручными средствами примотать к ноге или к руке палку, которая обездвижит ее.

Дальше важно постараться охладить травмированное место. Это дает три положительных эффекта: снижаются болевые ощущения, уменьшается отек и риск кровотечения и формирования гематомы. Если говорить кратко, то требуется неподвижность и охлаждение, а затем — вызов доктора.