Вести с переломами
Зима — время не только гриппа, но и переломов. Гололeд, специфические виды спорта. Всe это заставляет травматологов работать в усиленном режиме.
Репортаж Марии Торлоповой.
Знаменитую бетховенскую «К Элизе» меломан Иван Шелуменцев играет одной левой. Потому что правая — сломана. Иван — большой поклонник сноуборда, когда в последний раз ездил кататься, поскользнулся, упал, очнулся — гипс.
Иван Шелуменцев, сноубордист: «Плечо хрустнуло, можно сказать, пополам. Рука стала болтаться. Это я понял, когда уже сел на склон и понял, что рука дергается правая!»
У Ивана — перелом руки в двух местах. Так что о снежных вершинах ему можно только мечтать.
Одно дело, когда ломаешь руку или ногу, катаясь на сноуборде, лыжах или коньках. Но иногда и под окнами родного дома бывает небезопасно. Во дворах — ледяные поля. Чтобы не поскользнуться, лучше обходить гололед по снегу.
Жительница Тюмени Наталья Петрова интервью дает неохотно — боль в ноге такая, что едва терпит. Ещe утром она шла на работу на своих двоих. А теперь одна нога в гипсе. Травматологи уверяют: резкие перепады температуры — и у них очередь из пациентов. Все — жертвы гололеда.
Иван Сабатов, врач-травматолог: «Праздники, выходные, мы работаем в усиленном режиме. Пациентов больше, гораздо больше».
Медики говорят: почти всегда их пациенты виноваты сами. Кто-то слишком быстро ходит по скользким дорогам, кто-то злоупотребляет алкоголем. А иногда люди падают от усталости, в прямом смысле, по словам врачей, больше всего переломов вечером.
Пенсионерка Анна Ускова из Кирова в своих бедах винит остеопороз. Это заболевание есть почти у всех пожилых людей, из-за него кости такие хрупкие, что ломаются мгновенно даже при легких ушибах.
Два месяца Анне Сергеевне придется провести в больнице и ещe четыре — на костылях. Правда, и после этого врачи не дают гарантии, что кость восстановится полностью.
Владимир Коврижных, врач-травматолог: «Если есть остеопороз, то средства фиксации не могут так хорошо держать кости, как у молодых пациентов. Поэтому здесь возникают проблемы, и лечение больных более дорогостоящее, так как требует фиксаторов нового поколения!»
Чтобы укрепить кости, врачи советуют есть как можно больше продуктов, содержащих кальций. Кусочек сыра, стакан молока или миска творога каждый день — мощная поддержка для костной ткани. Такой рацион, по словам медиков, может сильно снизить риск переломов при остеопорозе.
14-летнему Мише Пивоварову молоко и творог помогают восстановиться после тяжелейшей травмы. 4 месяца назад прямо около дома его сбила машина.
Елена Пивоварова, мама Миши Пивоварова: «Очень тяжелый случай был. Он был на волосок от смерти. Заражение было, травма ноги, травма головы и заражение гнойной палочкой».
Мальчик носит аппарат Елизарова, но уже может ходить. Нога ещe болит, но врачи не сомневаются, что скоро он снова будет бегать, как раньше. Сам Миша признается: ждет — не дождется, когда сможет снова поиграть с друзьями во дворе. Но теперь, говорит, будет беречь себя.
Ведущий: От травм опорно-двигательной системы, к большому огорчению, никто не застрахован. А потому советы опытного ортопеда, кандидата медицинских наук Олега Являнского должны быть интересны всем. Отчего зависит крепость наших костей, их устойчивость к переломам, трещинам? Мы можем вообще на этот процесс влиять как-то?
Гость: Крепость наших костей зависит, прежде всего, от содержания кальция в наших костях. Уровень нагрузок, сидячий образ жизни, гиподинамия, всe это незаметно приводит к снижению накопления кальция в наших костях. Поэтому необходимо, обращаясь к специалисту, подбирать медикаментозные препараты, которые будут в зимне-весенний период укреплять наши кости.
Ведущий: Если случилась неприятность, вы упали, сломали себе что-нибудь, как себя нужно вести?
Гость: Обязательно нужно обратиться к специалисту-травматологу. Но, прежде чем сдвинуться с места, нужно позаботиться об обезболивании и об обездвиживании того участка, который мы травмировали. Если мы подвернули голеностопный сустав, можно, используя какие-то подручные средства, попытаться зафиксировать сустав. В качестве подручного материала, скажем, на горнолыжном спуске. Для того, чтобы зафиксировать ногу, которая повреждена, можно использовать лыжу, лыжные палки. Можно использовать на катке клюшки. Снег, лед, сейчас этого достаточно, в целлофановом мешке можно приложить к зоне боли. Это облегчит страдания, и вы соберетесь с мыслями, решите, что вам нужно делать в данный момент.
Ведущий: Ну, в больнице уже окажут необходимую помощь. Как ускорить свое выздоровление, сращивание костей?
Гость: Ну, во-первых, нужно выполнять рекомендации врача. Ускорить процесс, биологические процессы в организме мы, к сожалению, не можем. Мы можем создать комфортные условия для того, чтобы эти процессы проходили в те сроки, в которые они проходят. Если мы будем нарушать какие-то рекомендации, будем что-то не соблюдать, этот процесс мы можем только замедлить.
Ведущий: Но срастается так же, как и раньше было? Или все-таки нельзя так же сломанной рукой пользоваться как до перелома?
Гость: Зависит от локализации перелома, от степени смещения. Если это перелом шейки бедра у взрослого человека, шестидесяти лет, то это может привести к инвалидности и даже смерти. То есть тут очень много нюансов, поэтому нужно, чтобы сразу после травмы за вами начал наблюдать специалист.
Ведущий: С переломами всe понятно. А как понять, что трещина есть, а это не просто ушиб и отек какой-то типа синяка, и как их надо лечить?
Гость: Понять, что это трещина или полный перелом, или просто ушиб мягких тканей можно, сделав рентгеновский снимок или компьютерную томографию данного сегмента. Только по такому исследованию мы можем определить, есть какие-то структурные нарушения кости или нет.
Ведущий: Но если трещинка, человек к врачу не обращался. Смещения нет, излома нет, само срослось. Это опасно или нет?
Гость: Это не опасно, но оно может долго не срастаться. Может начаться деструкция кости, рассасывание кости. И если, допустим, вначале это была трещина, неполный перелом, то со временем это может образоваться щель, дефект кости, который потребует оперативного лечения.
Источник
Автор: Дмитрий Киселёв
Россия уверенно выходит из пандемии коронавируса. Теперь у этого процесса есть визуальное подтверждение. На сайте Стопкоронавирус.рф появилась карта, где можно увидеть, на каком этапе снятия ограничений находится тот или иной регион страны. На нулевом этапе чуть более 10 субъектов. Там, где ситуация с заболеваемостью непростая, ограничения действуют практически в полном объеме.
Большинство регионов — сейчас на первом этапе снятия ограничений, когда разрешены прогулки и занятия спортом на свежем воздухе, а также открываются небольшие объекты непродовольственной торговли и услуг. Еще с десяток регионов перешли ко второму этапу. Там открылись магазины площадью до 800 квадратных метров и некоторые образовательные учреждения. К третьему этапу подошли только на Сахалине — там работают кафе, рестораны, торговые центры, библиотеки и музеи. При этом масочный режим сохранится по всей стране, даже после снятия всех ограничений, так как «вирус никуда не ушел». Об этом сообщила глава Роспотребнадзора Анна Попова.
Еще одна хорошая новость – выписаны 53% от всех подтвержденно заразившихся — более 280 тысяч человек. При этом врачи продолжают борьбу за жизнь каждого. Сейчас как раз тот момент, когда число тяжелых пациентов скопилось за весь период эпидемии, ведь лечение трудных случаев, а потом еще и реабилитация — вопрос недель и даже месяцев.
Автор: Елена Ерофеева
Его узнают по маске — не медицинской — дайверской. В такой ходит только доктор Сергеев. Он каждый день погружается на опасную глубину, где пациенты дышать не могут пораженными вирусом легкими, и, уже проходя через смерть, возвращаются к жизни.
За Дмитрия бились почти два месяца. 9 дней в коме, 6 недель на ИВЛ. И вот он сам встает на ноги. Первые шаги у кровати, как будто первый раз в жизни. Потом отключат от ИВЛ. И Дмитрий сделает первый вдох без аппарата. Первые несколько метров он пройдет, опираясь на брата.
Они — близнецы — Дмитрий и Юрий Ключниковы. Здоровые мужики 42 лет, без тяжелых патологий и хронических заболеваний. Коронавирус подхватили, скорее всего, на работе — в метро. Юрий легче перенес болезнь. Несколько дней лихорадило, а потом отпустило. Но он остался в яхромской больнице ухаживать за братом. Ровное дыхание, уверенный шаг — в день выписки с ними прощалось все отделение.
Сосед по палате Олег Еругин вместе с близнецами учился ходить. Он тоже провел на ИВЛ 40 дней. «Вообще не верил. Я даже думал, что это как-то муссируют в СМИ, подогревают. Но сейчас-то я уже верю. Благодаря врачам, Господу Богу постепенно возвращаюсь к прежней жизни», — признается Олег.
Его личная встреча с COVID-19 произошла в апреле. Он думал, грипп сезонный. Сбивал температуру парацетамолом, а это была вирусная пневмония с тяжелыми осложнениями.
«Его легочная ткань была настолько поражена, что, несмотря на необходимость проведения вентиляции легких, это как осложнение, легочная ткань не выдержала. Был разрыв легочной ткани», — пояснил Виктор Сергеев, анестезиолог-реаниматолог Дмитровской городской больницы.
Они делают массаж, помогают встать с постели, уговаривают принять таблетку и еще немного потерпеть, когда совсем тяжело в непривычной прональной позиции. Лежать на животе неудобно, но это помогает дышать без аппарата ИВЛ.
«Пациенты, как дети. Когда сюда поступают, у них появляется одышка, страх перед тем, что «мы сейчас умрем, мы не жильцы, мы поймали этот вирус». Где-то мы их и поругаем, естественно. Без этого никак. Вы мужчина или кто? Давайте быстрее выздоравливать! Стараемся поднять их на ноги. Где поругаем, где поласкаем. Тяжелее всего, когда человека начинаешь выхаживать, а ему хуже хуже становится. Ты не можешь ничего сделать, это тяжело», — сказала Евгения Бердникова, медицинская сестра-анестезист Дмитровской городской больницы.
В яхромском отделении дмитровской больницы реанимации никогда не было. Местные хирурги вскрывали фурункулы и гнойники. Сегодня здесь 90 ковидных коек. Новые пациенты каждый день поступают.
«Все так ново и непривычно, сложно. Хочется, чтобы уже быстрее все это закончилось, победить эту заразу, очень хочется отдохнуть», — отметила Татьяна Аландаренко, врач-хирург яхромского филиала Дмитровской городской больницы.
В пятидесяти километрах от Яхромы — Москва. И там уже постепенно возвращаются к привычной работе. В ковидный госпиталь больница имени Демихова превратилась за три дня, из ковидного выходила неделю. Сегодня здесь все возвращается к прежней жизни: открываются сердечно-сосудистый центр, нейрохирургия, урология, терапия, будто и не было трех месяцев напряженной работы. Шлюзы, что разделяли больничный коридор на «красную» и «зеленую» зоны, разобраны. Врачи, как и прежде, в белых халатах. За то время, что здесь лечили коронавирус, на компьютерном томографе сделали несколько тысяч исследований легких.
Томографию легких теперь будут делать каждому пациенту, чтобы не пропустить COVID. С подозрением на коронавирус в больнице Демихова уже не принимают. Снова инсульты, инфаркты. Все, что было отложено из-за неотложной помощи инфицированным пациентам.
«Очень сложный вирус, который еще неизвестно, как будет себя вести. Мы не знаем длительность наличия антител в организме, как долго мы с ними можем бороться именно самостоятельно своей иммунной системой, вернется ли он. Количество выявленных в Москве становится все меньше и меньше. Стационары, чтобы они не простаивали, должны работать по своем профилю», — сказал Дмитрий Меркулов, заведующий нейрореанимацией ГКБ им. В. П. Демихова.
В рентгеноперационную снова возвращаются хирурги. Еще две недели назад здесь стояли кровати для больных с коронавирусом. Это был резерв — на самый крайний случай, когда никто не понимал, как будет развиваться пандемия.
«COVID-19 можно было принимать за разные болезни. Есть так называемая кишечная форма — расстройство пищеварения, похоже на грипп, когда мышечные боли, интоксикация. Масок очень много. И действовал такой принцип: презумпция ковидности, если можно так сказать. Нужно было доказать, что это не коронавирус, а до тех пор считалось, что это он», — пояснил Артем Сницарь, заместитель главного врача по медицинской части ГКБ им. В. П. Демихова.
«Это не просто вирусная пневмония, это не просто поражение одного органа — легких. Но кроме поражения легких при COVID -19 есть поражение системы свертывания — те же самые тромбозы. Есть поражение сердца, почек, печени. Это на самом деле сложная проблема», — подчеркнул Сергей Авдеев, заведующий кафедрой пульмонологии Сеченовского университета, главный внештатный пульмонолог Минздрава, член-корреспондент РАН.
Историю болезни COVID -19 рано списывать в архив. С начала июня — почти 9000 новых случаев заражения каждый день. Коронавирус еще не ушел в прошлое. Люди продолжают болеть, врачи продолжают лечить. В оперблоке 15 ГБ Москвы сегодня уже 12-я операция. Пациенту с вирусной пневмонией будут прочищать сосуды, где образовался тромб.
Коронавирус провоцирует образование тромбов. Сгустки крови образуются в венах ног, вызывая тромбофлебит, в сосудах головного мозга, что приводит к инсультам, в сердце, как следствие — инфаркты. Таким пациентам назначают препараты для разжижения крови — антикоагулянты.
За время пандемии изменилось не только понимание самой болезни COVID-19, но и отношение к лечению.
«Если вы вспомните, в первые месяцы болезни широко обсуждались препараты «Гидроксихлорохин», «Хлорохин», потом их ругали, теперь их снова пытаются обелить. Основной вопрос к этим лекарствам: мало того что их эффективность под вопросом, еще у них не оценена безопасность с точки зрения побочных действий. Они способны при определенных обстоятельствах вызывать аритмии сердца, в том числе фатальные, особенно в сочетании с «Азитромицином». А это была дна из самых популярных комбинаций в конце марта — начале апреля. Будучи незамеченным, это побочное действие может вылиться у части больных — в остановку сердца», — отметил Олег Аверков, заместитель главного врача ГКБ №15 им. О. М. Филатова.
Сегодня нет убедительных подтверждений, что «Гидроксихлорохин» побеждает коронавирус. Внимание клиницистов обращено к противовоспалительным препаратам: с их помощью врачи стараются на ранней стадии предотвратить цитокиновый шторм, когда организм повреждает сам себя.
«Все, что мы делаем, до сих пор называется «сострадательной терапией», в основном, потому что люди болеют тяжело, врачам очень хочется им помочь, а практически ничего, что имеет доказательную базу, свойственную лекарствам, которые мы внедряем в свою жизнь в мирное время, не существует», — подчеркнул Олег Аверков.
15-я больница остается ковидным госпиталем, самым большим в Москве. Сегодня здесь 1200 больных. Сюда переводят пациентов из клиник, которые завершают работу с коронавирусом.
«У пациентов также случаются инфаркты миокарда, нарушения сердечного ритма, отеки легких, расслоение аорты, тромбоэмболия легочной артерии. Стало больше пациентов кардиологического профиля. Мы постепенно возвращаемся к категории пациентов, которые у нас лежали до пандемии», — сказал Михаил Арефьев, заведующий 9-м отделением анестезиологии и реанимации ГКБ №15 им. О. М. Филатова.
Кардиохирурги 15-й горбольницы Москвы даже сейчас продолжают делать сложные операции на сердце. В тяжелых условиях, с большими рисками, когда пациента подключают к аппарату искусственного кровообращения, который заменяет и сердце, и легкие, пораженные вирусной инфекцией.
«Для того чтобы иметь доступ к сердцу, легкие приходится полностью сдувать и полностью выключать из работы. Легкие восстанавливаются после такой интенсивной операции значительно тяжелее. За счет того, что нарушена вентиляция в поврежденных зонах легких, пациенты тяжелее восстанавливаются по дыханию», — пояснила Наталья Незнамова, анестезиолог-реаниматолог 4-го отделения реанимации ГКБ №15 им. О. М. Филатова.
В родильном доме, перепрофилированном под COVID-19, мамы с новорожденными могут разговаривать только по телефону. Сеансы видеосвязи — утром и вечером.
Константин Алексеевич родился 8 июня. Алеся еще не держала его на руках. Ей отдадут ребенка, когда придет третий отрицательный результат на COVID-19. К малышу заходят только врач и медицинская сестра. Надевают еще один халат и третью пару перчаток. Кормят детским питанием. Брать на руки ребенка можно только в крайнем случае — все-таки «красная» зона. Опасно.
В Москве кривая заражений уже с конца мая идет на спад: за сутки вирусом заболели меньше 2000 человек. Коронавирус постепенно уходит из столицы.
«Мы видим положительные тенденции по снижению числа госпитализаций. Тем не менее, говоря о тяжести болезни, у нас по-прежнему есть тяжелые пациенты, по-прежнему в отделениях реанимации и интенсивной терапии есть больные, которые находятся на ИВЛ, есть больные, которые получают заместительную терапию», — рассказал Сергей Авдеев.
«Циркуляция вируса в Москве среди населения снизилась в 10 раз. Растет иммунная прослойка, к чему, собственно, мы стремимся. И мы прекрасно знаем, что когда иммунная прослойка населения превышает 30%, отмечается стабилизация ситуации. Число лиц, имеющих антитела к коронавирусу, равно 14,5%. А после того как иммунная прослойка или коллективный иммунитет достигнет цифр 60-70%, вирус переходит в разряд сезонных», — сказал Александр Горелов, заместитель директора по научной работе ЦНИИ эпидемиологии Роспотребнадзора.
Столичные медики теперь в регионах помогают лечить коронавирус. Главный врач 52-й больницы Москвы Марьяна Лысенко летит в Читу. С ней — еще 8 докторов. Пик эпидемии в Забайкальском крае пока не пройден. Здесь все больше погружаются в медицинские сводки и цифры. За последние сутки — плюс 89 заболевших. Выздоровевших — в шесть раз меньше. Забайкалье на карантине.
«Мы будем внедрять переливание плазмы от пациентов, перенесших коронавирус, количество рекоагулясцентов по заболеванию на сегодняшний момент уже достаточно, чтобы начать организовывать донорское движение. И я надеюсь, что это будет существенным подспорьем в лечении пациентов», — заявила Лысенко.
Денис Проценко — главврач 40-1 больницы в Коммунарке — со своей командой работает в Дагестане. Регион, где случилась одна из самых крупных вспышек COVID-19. На сегодняшний день — больше шести тысяч заболевших.
В городской клинической больнице Махачкалы он проводит обход: с коллегами говорит на медицинском языке, с пациентами — на простом, понятном. Убеждает, что надо лечиться.
«Все ли идеально? Наверное, идеального не бывает. Тем не менее мы обсудили моменты развития. В частности, мне не хватило здесь аппарата ЭКМО, который, надеюсь, появится в ближайшее время», — отметил Проценко.
Дагестан постепенно выздоравливает. Прирост заболевших сегодня не такой взрывной, как было в самом начале. Министерство обороны строит в Дагестане медицинский центр. В Буйнакске и Ботлихе пациентов принимают мобильные госпитали.
В регионах, где пик эпидемии уже пережили, постепенно снимают карантинные ограничения. Оживает российский туризм — фуникулеры на Красной Поляне в Сочи устремляются в горы. К открытию готовят отели.
На усыпанном янтарем Балтийском побережье в Калининграде под ласковым июньским солнцем уже вовсю отдыхают местные жители — соскучились по морю.
В городах открывают магазины и парикмахерские. В московских салонах красоты бронь расписана до конца месяца. В столице больше нет цифровых пропусков и прогулок по графику. Работают парки. Скоро летние веранды кафе будут принимать посетителей. На ресторанных кухнях делают заготовки.
Но это — только первый этап. К третьему- заключительному — подошла только Сахалинская область. На острове сняты все карантинные запреты.
«Летом ситуация будет иметь отчетливые тенденции к снижению заболеваемости, а вот исключить вторую волну осенью не представляется возможным. Скорее всего, она будет», — заявил Александр Горелов.
Точку в борьбе с коронавирусом пока не ставить рано. В российских регионах еще есть очаги эпидемии. Но госпитализированных стало значительно меньше, а это — верный признак, что перелом уже произошел.
Источник