Век перелома это
В заключение автор считает своей приятной обязанностью выразить глубокую признательность Гумбольдтовскому обществу и его члену — профессору В. Штемпелю, а также своим друзьям — Э. Штемпель, Г. Суперфину и врачам больницы Bogenhausen (Munchen).
Тарту — Munchen — Тарту. 1989–1990
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Люди и чины
Изучаемая нами эпоха — век перелома. Это хорошо видно и в истории дворянства. Русское дворянство, каким мы его встречаем в XVIII — первой половине XIX века, было порождением петровской реформы. Среди разнообразных последствий реформ Петра I создание дворянства в функции государственно и культурно доминирующего сословия занимает не последнее место. Материалом, из которого это сословие составилось, было допетровское дворянство Московской Руси.
Дворянство Московской Руси представляло собой «служилый класс», то есть состояло из профессиональных слуг государства, главным образом военных. Их ратный труд оплачивался тем, что за службу их «помещали» на землю, иначе — «верстали» деревнями и крестьянами. Но ни то ни другое не было их личной и наследственной собственностью. Переставая служить, дворянин должен был вернуть пожалованные ему земли в казну. Если он «уходил за ранами или увечием», в службу должен был пойти его сын или муж дочери; если он оказывался убит, вдова через определенный срок должна была выйти замуж за человека, способного «тянуть службу», или поставить сына. Землядолжна была служить. Правда, за особые заслуги ее могли пожаловать в наследственное владение, и тогда «воинник» становился «вотчинником».
Между «воинником» и «вотчинником» существовало глубокое не только социальное, но и психологическое различие. Для вотчинника война, боевая служба государству была чрезвычайным и далеко не желательным происшествием, для воинника — повседневной службой. Вотчинник-боярин, служил великому князю и мог погибнуть на этой службе, но великий князь не был для него богом. Привязанность к земле, к Руси была для него еще окрашена местным патриотизмом, памятью о службе, которую нес его род, и о чести, которой он пользовался. Патриотизм воинника-дворянина был тесно связан с личной преданностью государю и имел государственный характер. В глазах же боярина дворянин был наемником, человеком без рода и племени и опасным соперником у государева престола. Боярин в глазах дворянина — ленивец, уклоняющийся от государевой службы, лукавый слуга, всегда втайне готовый к крамоле. Этот взгляд начиная с XVI века разделяют московские великие князья и цари. Но особенно интересно, что, судя по данным фольклора, он близок и крестьянской массе.
Петровская реформа, при всех издержках, которые накладывали на нее характер эпохи и личность царя, решила национальные задачи, создав государственность, обеспечившую России двухсотлетнее существование в ряду главных европейских держав и создав одну из самых ярких культур в истории человеческой цивилизации. И если нынешние критики Петра порой утверждают, что судьбы России сложились бы более счастливо без этой государственности, то вряд ли найдется человек, который хотел бы представить себе русскую историю без Пушкина и Достоевского, Толстого и Тютчева, без Московского университета и Царскосельского лицея.
Еще в XVII веке началось стирание различий между поместьем и вотчиной, а указ царя Федора Алексеевича (1682), возвестивший уничтожение местничества, показал, что господствующей силой в вызревавшем государственном порядке будет дворянство. Вряд ли стоит повторять общеизвестные истины о социальном эгоизме этого нового господствующего сословия и предаваться запоздалому обличению крепостного права. Недобрая память, оставленная им в русской истории, слишком очевидна. Однако, отрицая историческую роль русского дворянства, мы рискуем впасть в крайность.
Деятели Петровской эпохи любили подчеркивать общенародный смысл осуществляемых в тяжких трудах реформ. В речи, посвященной Ништадтскому миру, Петр сказал, что «надлежит трудитца о ползе и прибытке общем <…> от чего облегчен будет народ» [5]. Сходную мысль выразил и Феофан Прокопович в речи, посвященной этому же событию. Вопрошая, каковы должны быть плоды мира, он отвечал: «Умаление народных тяжестей» [6].
Еще в XVII веке, в поэзии Симеона Полоцкого, возник идеал царя-труженика, который «трудится своими руками» и царствует ради блага подданных. Этот образ получил монументальное развитие в творчестве М. Ломоносова. Его Петр
Рожденны к Скипетру, простер в работу руки,
Монаршу власть скрывал, чтоб нам открыть наук… [7]
Он являлся не в блеске престола, а «в поте, в пыли, в дыму, в пламени», «за отдохновение почитал себе трудов Своих перемену. Не токмо день или утро, но и солнце на восходе освещало его на многих местах за разными трудами» [8]. Конечно, многие высказывания современников несут на себе печать лести. Но не лесть руководила историком князем Михаилом Щербатовым (его перо не щадило современных ему государей), когда он в «Рассмотрении о пороках и самовластии Петра Великого», перечислив все негативные стороны его царствования, все же вынес оправдательный приговор реформатору. Не был льстецом и Пушкин в своих знаменитых строках:
То академик, то герой,
То мореплаватель, то плотник,
Он всеобъемлющей душой
На троне вечный был работник.
Личный труд Петра не был забавой, странной причудой — это была программа, утверждение равенства всех в службе. Государственная служба приобретала для Петра почти религиозное значение грандиозной, непрерывной литургии в храме Государства. Работа была его молитвой [9].
И если в среде старообрядцев возникла легенда о «подменном царе» и «царе-антихристе» [10], то выходец из народа Иван Посошков, бесспорно, отражал не только свое личное мнение, когда писал: «Великий наш монарх… на гору… сам-десят тянет» [11]. Вряд ли представляли исключение и те олонецкие мужики, которые, вспоминая Петра, говорили, что Петр — царь так царь! Даром хлеба не ел, пуще батрака работал. Нельзя забывать и о неизменно положительном образе Петра в русском сказочном фольклоре.
Не будем, однако, настаивать на правоте того или другого взгляда: легенда о «народном царе» — такая же легенда, как и о «царе-антихристе». Отметим лишь существование обеих легенд и попытаемся оценить реальную ситуацию.
Дворянство, бесспорно, поддерживало реформу. Именно отсюда черпались неотложно потребовавшиеся новые работники: офицеры для армии и флота, чиновники и дипломаты, администраторы и инженеры, ученые. То были энтузиасты труда на благо государства, — такие, как историк и государственный деятель В. Н. Татищев, писавший, что все, чем он обладает (а «обладал» он многим: изучал в Швеции финансовое дело, строил заводы и города, «управлял» калмыцким народом, был географом и историком), он получил от Петра, и главное, подчеркивал он, разум.
Однако, когда мы говорим «дворянство» применительно к этой эпохе, следует уточнить наши привычные, основанные на Гоголе или Тургеневе представления. Важно иметь в виду, что во время восстания Болотникова и других массовых народных движений дворянские отряды составляли хотя и нестойкую и ненадежную, но активную периферию крестьянских армий. Крепостное право еще только складывалось, и в пестрой картине допетровского общества с его богатством групп и прослоек дворянин и крестьянин еще не сделались полярными фигурами.
Текущая версия страницы пока не проверялась опытными участниками и может значительно отличаться от версии, проверенной 17 сентября 2019;
проверки требуют 2 правки.
Агитационный плакат о выполнении пятилетнего плана
«Великий перелом» — выражение И. В. Сталина, которым он охарактеризовал начатую в конце 1920-х в СССР политику форсированной индустриализации и коллективизации сельского хозяйства.
Новая экономическая политика, проводившаяся после окончания Гражданской войны и будучи по своей сути компромиссным решением острого кризиса, не могла обеспечить в условиях ожидавшейся войны должные темпы перехода экономики СССР от отсталой аграрной к развитой индустриальной. Одним из возможных путей развития могла быть дальнейшая экономическая либерализация и углубление НЭПа. ВКП(б) под руководством Сталина избрала другой путь — создание мобилизационной экономики с предельной концентрацией ресурсов в руках государства и политические репрессии против целых классов и социальных групп — и прежде всего против «кулаков».
История[править | править код]
В своей статье «Год великого перелома: к XII годовщине Октября» И. В. Сталин назвал 1929 год «годом великого перелома на всех фронтах социалистического строительства»[1][2][3]. Именно в этот год произошёл окончательный отказ от политики НЭПа и обозначен мобилизационный курс развития, благодаря которому была решена стоявшая перед страной задача индустриальной модернизации.
Лидер СССР И. В. Сталин в 1929 году
По утверждению Сталина, в 1929 году партии и стране удалось добиться решительного перелома:
- в области производительности труда, что выразилось в «развёртывании творческой инициативы и могучего трудового подъёма миллионных масс рабочего класса на фронте социалистического строительства».
- в области разрешения в основном проблемы накопления для капитального строительства тяжёлой промышленности, ускоренного развития производства средств производства и создания предпосылок для «превращения нашей страны в страну металлическую».
- в переходе земледелия «от мелкого и отсталого индивидуального хозяйства к крупному и передовому коллективному земледелию, к совместной обработке земли, к машинно-тракторным станциям, к артелям, колхозам, опирающимся на новую технику, наконец, к гигантам-совхозам, вооружённым сотнями тракторов и комбайнов».
Реальная ситуация в стране, однако, была далеко не такая оптимистичная. Как указывает исследователь О. В. Хлевнюк, курс на форсированную индустриализацию и насильственную коллективизацию «фактически вверг страну в состояние гражданской войны».
Особенно остро отреагировало сельское население — насильственные хлебозаготовки, сопровождавшиеся массовыми арестами и разорением хозяйств, привели к мятежам, количество которых к концу 1929 года исчислялось уже многими сотнями[источник не указан 545 дней]. Не желая отдавать имущество и скот в колхозы и опасаясь репрессий, которым подверглись зажиточные крестьяне, люди резали скот и сокращали посевы.
На сопротивление деревни государство ответило силой. Провозгласив курс на сплошную коллективизацию и ликвидацию кулаков, опираясь на направленные в деревню из города специальные рабочие отряды при поддержке ОГПУ и армии, местные власти насильно сгоняли крестьян в колхозы, отнимая у них имущество.
Это привело лишь к ещё большему обострению обстановки. Согласно данным из различных источников, приводимым О. В. Хлевнюком, в январе 1930 года. было зарегистрировано 346 массовых выступлений, в которых приняли участие 125 000 человек, в феврале — 736 (220 000), за первые две недели марта — 595 (около 230 000), не считая Украины, где волнениями было охвачено 500 населённых пунктов. В марте 1930 года в целом в Белоруссии, Центрально-Чернозёмной области, в Нижнем и Среднем Поволжье, на Северном Кавказе, в Сибири, на Урале, в Ленинградской, Московской, Западной, Иваново-Вознесенской областях, в Крыму и Средней Азии было зарегистрировано 1642 массовых крестьянских выступления, в которых приняли участие не менее 750 000—800 000 человек. На Украине в это время волнениями было охвачено уже более тысячи населённых пунктов.
Партийному и государственному руководству пришлось несколько отступить, и 2 марта 1930 в советской печати было опубликовано письмо Сталина «Головокружение от успехов», в котором вина за «перегибы» при проведении коллективизации была возложена на местных руководителей. Ещё через месяц на места была направлена правительственная директива о смягчении курса в связи с угрозой «широкой волны повстанческих крестьянских выступлений» и уничтожения «половины низовых работников», а также уточнения о порядке реализации коллективизации[4]. Сопротивление крестьянства, однако, привело лишь к некоторому сдерживанию темпов коллективизации, которая была завершена в последующие несколько лет, после того, как силами ОГПУ удалось подавить антисоветские выступления, нейтрализовать и ликвидировать их организаторов и наиболее активных участников. Усмирению крестьянства способствовала и массовая высылка кулаков и членов их семей в лагеря и трудовые поселения в Сибири и на Севере.
В период мирового экономического кризиса, демографическая статистика свидетельствовала о взрывном приросте населения СССР (+15,7 млн чел. с 1926 по 1939 гг.)[5] по сравнению с погрузившимися в Великую Депрессию США(прирост 13,5 млн чел)[6]. Двукратный рост доходов населения с 1932-го по 1937-й[7] обусловил не только улучшение благосостояния[источник не указан 860 дней][цитата не приведена 860 дней], но и увеличение объема внутреннего рынка, что в условиях удешевления импорта и экспорта вследствие кризиса явилось дополнительным импульсом к дальнейшей модернизации.[источник не указан 860 дней][цитата не приведена 860 дней]
В третью пятилетку удалось наконец приступить к реализации главной цели реформ — развертыванию военной промышленности в условиях нарастающей военной угрозы.[цитата не приведена 860 дней]
Итоги[править | править код]
В историографии годами «Великого перелома» принято называть период первых двух сталинских пятилеток.
| Продукция | 1932 г. | 1937 | 1932 к 1928 (%) 1-я пятилетка | 1937 к 1933 (%) 1 и 2-я пятилетки |
|---|---|---|---|---|
| Чугун, млн. т. | 6,2 | 14,5 | 188 % | 439 % |
| Сталь, млн. т. | 5,9 | 17,7 | 137 % | 412 % |
| Прокат чёрных металлов, млн. т. | 4,4 | 13 | 129 % | 382 % |
| Уголь, млн. т. | 64,4 | 128 | 181 % | 361 % |
| Нефть, млн. т. | 21,4 | 28,5 | 184 % | 246 % |
| Электроэнергия, млрд кВт·ч | 13,5 | 36,2 | 270 % | 724 % |
| Бумага, тыс. т. | 471 | 832 | 166 % | 293 % |
| Цемент, млн. т. | 3,5 | 5,5 | 194 % | 306 % |
| Сахарный песок, тыс. т. | 1828 | 2421 | 142 % | 189 % |
| Станки металлорежущие, тыс. шт. | 19,7 | 48,5 | 985 % | 2425 % |
| Автомобили, тыс. шт. | 23,9 | 200 | 2988 % | 25000 % |
| Обувь кожаная, млн. пар | 86,9 | 183 | 150 % | 316 % |
Первая пятилетка (1928-32) была разработана на основе Директив Пятнадцатого съезда ВКП(б), как продолжение и развитие идей долгосрочного плана ГОЭЛРО. Гл. задача 1-й пятилетки состояла в построении фундамента социалистической экономики и укреплении обороноспособности страны. План предусматривал задания и мероприятия, направленные на превращение СССР из аграрной в развитую индустриальную державу, на коллективизацию значительного числа крестьянских хозяйств. Работа по подготовке плана проходила в острой борьбе против троцкистов, отстаивавших лозунг «сверхиндустриализации», и правой оппозиции, требовавшей равнения на «узкие места» в народном хозяйстве, низких темпов развития, особенно отраслей тяжёлой промышленности.
В результате выполнения второго пятилетнего плана развития народного хозяйства СССР было введено в действие 4500 крупных государственных промышленных предприятий. Часть продукции промышленности в общем объёме хозяйства повысилась с 70,2 % в 1932 до 77,4 % в 1937. 80 % всей промышленной продукции было получено на предприятиях, вновь построенных или полностью реконструированных за годы 1-й и 2-й пятилеток.
Для поддержки роста промышленного и сельскохозяйственного производства, а также в связи с развитием новых индустриальных районов была реализована масштабная программа железнодорожного строительства, введены в действие крупные сооружения водного транспорта. Грузооборот железнодорожного транспорта увеличился за пятилетие более чем в 2 раза. Производительность труда в промышленности выросла на 90 %, что явилось результатом повышения технического уровня и освоения новой техники.
По абсолютным объёмам промышленного производства СССР в конце 30-х гг. вышел на второе-третье место после США и Германии.[10] Сократилось отставание от развитых стран по производству продукции на душу населения. Количество рабочих выросло с 9 до 23 млн человек. В 1935 г. отменили карточки на продукты и промышленные товары. В третьей пятилетке (1937—1941) темпы роста промышленного производства по категориям А и Б(производство средств производства и производство товаров народного потребления)значительно снизились и не превышали в среднем 3-4 % в год. В этот период заметно выросла доля военной промышленности, которая к тому моменту стала обеспечена необходимой материально-сырьевой и кадровой базой.
В результате за 14 предвоенных лет были созданы целые отрасли промышленности буквально с нуля[цитата не приведена 860 дней], а также в достаточно быстрой ликвидации её последствий в виде карточной системы и т. д.
См. также[править | править код]
- Головокружение от успехов
- Сталинские репрессии
- Коллективизация
- Индустриализация
- Голод в СССР (1932—1933)
Примечания[править | править код]
Источник
«Гиппократовский корпус», около 400 лет до н. э.; деревянные протезы у египетских мумий — всё это было вчера. С точки зрения палеоантрополога. А существовала ли медицина за многие тысячи лет до Гиппократа? Что мы можем знать об этом? Мы (с разрешения автора) публикуем две части прекрасной статьи основателя сайта «Антропогенез.Ру» Александра Соколова о медицине каменного века. Сегодня — часть первая.
Разговор о врачах каменного века хочется начать с простой мысли: медицинская помощь невозможна без сострадания. Да, мы в состоянии до известной степени «чинить» себя сами — в случае лёгкого недомогания. Чтобы вытащить занозу или даже забинтовать рану, не обязательно обращаться за помощью. Лекарственные травки можно собрать и заварить самому — если знать, какие. Но тяжёлый недуг, травма, жар, валящий с ног, — делают человека беспомощным; без опеки окружающих больной неизбежно погибнет. Поэтому предпосылки медицинской помощи — любые проявления заботы о немощных, хворых, стариках.
Долгое время считалось, что человекообразные обезьяны эгоистичны и не способны на взаимовыручку. В знаменитых опытах Кёлера с добыванием банана обезьяны с интересом наблюдали, как одна из них пыхтит над пирамидой из ящиков, а порой, вместо того чтобы помочь, кидались разрушать кропотливо возведённую конструкцию. Социальное поведение шимпанзе основано на личной выгоде и более ни на чём — утверждали приматологи.
Однако ряд опытов показал, что нашим ближайшим родственникам чувство сострадания всё-таки знакомо, они вполне способны на альтруизм (хотя и не в ущерб себе). Франс де Вааль описывает подобный эксперимент: двух обезьян — самок Пеони и Риту — размещали в соседних вольерах, так, что они могли видеть и слышать друг друга. Пеони получила ведро с цветными фишками — красными и зелёными. В обмен на любую из фишек обезьяне доставалось лакомство, однако красные фишки были «эгоистичными», а зелёные — «коллективистскими»: в обмен на зелёную фишку лакомство получали обе обезьяны, а при выборе красной награждалась только Пеони. Многочисленные опыты показали, что шимпанзе склонна чаще выбирать зелёные фишки — в среднем два раза из трёх — «без особой охоты, но наверняка не случайно» (де Вааль Ф. Истоки морали. В поисках человеческого у приматов. М., «Альпина-нон-фикшн», 2014, с. 178). Если же в эксперименте участвовала только одна обезьяна, то не демонстрировала никаких предпочтений — зелёные и красные чередовались с одинаковой частотой. Значит, сострадание стучалось в сердце шимпанзе?
Свидетельства заботы о ближнем описывают и исследователи, наблюдавшие шимпанзе в дикой природе. Так, Джейн Гудолл повествует о заботе самочки Литл-Би о своей пожилой мамаше, Мадам Би, которая из-за парализованной руки уже не могла забираться на дерево за фруктами. «Поглядев вверх на своих дочерей, она легла на землю и стала наблюдать, как они лазали по веткам в поисках зрелых плодов. Минут через десять на землю спустилась Литл-Би. Во рту она несла плод, зажатый зубами за черенок, в руке — второй. Когда она спрыгнула на землю, Мадам Би несколько раз тихо прохрюкала. А Литл-Би, тоже хрюкая, подошла к матери и положила рядом с ней на землю тот плод, что принесла в руке. Потом она уселась поблизости, и обе самки начали есть». (Гудолл Джейн, Шимпанзе в природе: поведение. М., «Мир», 1992, с. 371). Когда на Мадам Би жестоко напали шимпанзе-агрессоры и оставили умирать, её вторая дочь Хони-Би оставалась рядом, обыскивала мать и отгоняла насекомых в течение 5 дней, до самой её смерти.
Находка останков беззубого старика в Дманиси (Грузия), возрастом 1,8 млн лет — свидетельство того, что уже на самых ранних страницах человеческой истории начертано слово «милосердие». Старческие альвеолы заросли — значит, потеряв зубы, дманисец ещё много месяцев жил, хотя и не мог самостоятельно пережёвывать пищу.
Беззубый старик из Дманиси D-3444 + D-3900. Источник: Lordkipanidze D., Vekua A., Ferring R. et al. The earliest toothless hominin skull // Nature, 2005, V.434, pp.717—718.
Посмотрим на известные скелеты неандертальцев — боже, сколько травм! Жизнь этих людей была полна неприятных неожиданностей. Охота на крупных животных, борьба с хищниками, враждебные столкновения… Рассуждаем чисто логически — за века эти люди просто не могли не выработать каких-то способов врачевания ран, переломов, ушибов. Другое дело, как мы узнаем об этом? В статье о причинах смерти мы уже говорили, что спустя тысячи лет диагностировать можно лишь те заболевания, которые отражаются на скелете. То же самое можно сказать и о способах медпомощи — до нас дойдут лишь действия доисторического лекаря, оставившие следы на костях (правда, как мы увидим далее, есть и ещё кое-что). Что же мы можем изучать? Ампутации, трепанации и манипуляции с зубами — автографы древних дантистов. Пожалуй, ещё залеченные переломы. Вот с них и начнём.
Лечение переломов
Повторю, что неандертальцы являются рекордсменами по числу травм, в частности, переломов — кстати, сросшихся! Между прочим, если не оказать пострадавшему оперативной помощи, перелом может привести к очень серьёзным осложнениям; не дай бог, начнётся кровотечение, пострадавший получает болевой шок, а кость срастается кое-как — останешься калекой на всю недолгую жизнь.
Ключица со следами сросшегося перелома, Крапина (внизу — рентген). Источник: https://www.izlog.info/tmp/hcjz/clanak.php?id=14422.
Богатый материал по сломанным костям даёт знаменитый памятник — Крапина (https://antropogenez.ru/location/282/) в Хорватии. Это ведь целая гора неандертальских останков, почти тысяча костей, возрастом около 130 тысяч лет. Памятник исследовался ещё в начале XX века, и вид костяного крошева — сплошь мелкие фрагменты — навёл учёных на мысль, что в Крапине некогда имело место каннибальское пиршество. Позднее исследователи обратили внимание, что некоторые повреждения на крапинских костях не были смертельными и имеют следы заживления. Хорватский антрополог Зоран Райкович приводит примеры сросшихся переломов из Крапины — левой локтевой кости, ключицы, бедренной кости, рёбер, а также проломленный, но заживший череп. Райкович подчёркивает, что кости — например, ключица — срослись без осложнений, что возможно в случае, если больному были обеспечены неподвижность и уход. Со сломанной ключицей человек вряд ли мог самостоятельно охотиться, травма должна была доставлять ему сильные неудобства в течение минимум двух месяцев. Травма черепа, судя по её характеру, привела к потере сознания, но человек оправился и прожил длительное время.
Как неандертальцы лечили переломы — если лечили! — можно лишь гадать. Накладывали повязки? Мазали мёдом? Прикладывали травы? (Про травы — разговор впереди). Сросшаяся ключица из Крапины является древнейшим — хотя и во многом умозрительным — примером такого рода, так как ближайшие факты на 100 с лишним тысяч лет моложе… К Крапине относится и древнейший случай ампутации — конечно, тоже очень спорный.
Ампутации
Проведение такой непростой операции, как ампутация конечности, требует знаний и серьёзной подготовки. Надо знать, где резать. Всё должно быть сделано быстро — пациент ведь живой! После операции необходимо быстро остановить кровь. Использовали ли древние анестезию? Хотя бы классический способ «успокоения» пациента — удар по голове?
Мы сталкиваемся с традиционной для палеоантропологов проблемой — попробуй-ка отличи преднамеренную операцию от случайной травмы. Как потерял пальцы этот человек? В результате нападения хищника — пальчики остались в пасти тигра? Или, быть может, неудачник попал по руке острым камнем; шёл, упал, очнулся — пальцев нет? А может быть, повреждение посмертное — работа падальщиков; давление осадочных пород; лопата археолога, будь она неладна? Тут на помощь приходят палеопатологи, которые ищут на костях следы заживления — признаки того, что повреждение не посмертное — человек после потери некоторой части себя прожил ещё дни, недели, месяцы или даже годы. По степени заживления можно определить минимальный интервал, прошедший с момента травмы/операции до смерти индивида.
Неизбежно возникает и второй вопрос — если мы докажем, что перед нами намеренная манипуляция, то какова её цель? Она может быть:
— медицинской;
— ритуальной (часть некого обряда);
— или даже физическим наказанием за какой-либо проступок…
Древнейшая ампутация руки, известная из письменного источника, — именно такого рода. 1760 г. до н. э. Закон 218 кодекса Хаммурапи гласит:
Если лекарь сделал человеку тяжёлую операцию бронзовым ножом и убил этого человека или же он вскрыл бельмо у человека бронзовым ножом и выколол глаз человеку, то ему должны отрубить кисть руки.
В сценах, изображённых на стенах храма Рамзеса III в Луксоре (приблизительно 1200 г. до н. э.) и в Карнакском храме (1223—1211 гг. до н.э.), военнопленных считают по количеству отрубленных рук.
Сверху — сросшаяся ключица, снизу — локтевая кость Крапина 180, со следами предположительной ампутации нижнего конца. Источник: https://www.izlog.info/tmp/hcjz/clanak.php?id=14422.
Вернёмся в Крапину. Крапина 180 — правая локтевая кость, нижняя треть которой отсутствует. О том, что часть кости «потерялась» при жизни, говорит образовавшаяся костная мозоль — свидетельство длительных процессов регенерации костной ткани. Такое бывает именно при ампутации… Впрочем, другая возможная причина — врождённое отсутствие части руки у бедного калеки. А ещё бывает такая штука — ложный сустав (или псевдоартроз), это осложнение при переломе, когда кость не срастается, а на месте перелома формируется что-то вроде дополнительного сустава, с настоящими суставными поверхностями и т. п. Псевдоартроз может давать картину, похожую на ту, что мы видим в случае Крапины 180. Увы, строго доказать ни одну версию невозможно.
Ещё один неандертальский кандидат на ампутацию — наш старый иракский знакомый, старичок Шанидар 1 (его вспоминали в статье на XXII веке про причины смерти). Среди длинного списка травм и патологий этого замечательного скелета — потерянная внешняя часть правой плечевой кости. Кость, вообще-то, была сломана в двух местах, и внешний её конец — уплощённый, с обширным обнажением трабекулярной ткани, а также общая атрофия кости — наводят на мысль об ампутации, либо о несросшемся переломе (опять ложный сустав?)… Известный антрополог Эрик Тринкаус высказывает предположение, что рука, действительно, могла быть ампутирована чуть выше локтя, хотя не исключает версию псевдоартоза (просто часть кости могла потеряться уже после смерти неандертальца). По крайней мере, человек прожил после травмы длительное время.
Правая лопатка и плечевая кость Шанидар 1. Источник: Trinkaus, 1982, p. 63.
Более определённые свидетельства ампутации приходятся на гораздо более поздние эпохи — прыжком через десятки тысяч лет, в мезолит и неолит.
Хорошо сохранившиеся останки пожилого мужчины найдены в 2007 г. на неолитическом памятнике Бютье-Буланкур (70 км к югу от Парижа), их возраст 6900—6700 лет. Сразу было замечено, что часть левого плеча отсутствует, кости предплечья и кисть тоже — при том, что правая рука сохранилась практически полностью, как и весь скелет. На врождённое отсутствие руки не похоже — в этом случае наблюдалось бы утончение кости, а его нет. Ампутация? Рентген и микротомография показали: поверх травмы сформировался новый кортикальный слой. Судя по его толщине, после операции человек прожил от нескольких месяцев до нескольких лет. Признаков инфекционного поражения нет — всё было сделано аккуратно. Дядька не молод; при жизни он потерял все зубы, на позвонках и коленях — многочисленные признаки артроза.
Погребение 416, Бютье-Буланкур, Франция. Источник: Buquet-Marcon 2007, p. 15
Сравнение 3-х микротомографий плечевой кости из Погребения 416, Бютье-Буланкур, с микротомографией плечевой кости современного человека. Источник: Buquet-Marcon 2007, p. 15, p. 17.
Что же послужило причиной для операции? Возможно, травма руки. Исследователи полагают, что рука была частично оторвана в результате несчастного случая, и хирург просто завершил ампутацию. Такой вывод сделан, поскольку место для ампутации выбрано не лучшее — проще было бы резать в нескольких сантиметрах от локтевого сочленения, на диафизе — а рубили прямо по блоку сустава. Однако, судя по всему, кость не была полностью сломана. Чтобы провести такую операцию, древний хирург должен был уметь быстро остановить кровь и провести дезинфекцию.
Ещё один пример древнейшей ампутации — правда, судя по всему, ритуальной — погребение женщины из мезолитического памятника Мурзак-Коба (в Крыму). Этот скелет, найденный ещё в 1965 году, находится в коллекции петербургской Кунсткамеры, и недавно его обследовала известный российский антрополог Мария Борисовна Медникова (пользуясь случаем, благодарю Марию Борисовну за предоставленный материал).
Погребение в Мурзак-Кобе — двойное, в нём найдены останки мужчины и женщины в одинаковых позах, с согнутыми левыми руками — вероятно, муж и жена. Уникальная особенность женского скелета — оба мизинца её рук отрублены в симметричных местах. Любопытная травма на черепе, по мнению первооткрывателя, советского палеопатолога Д. Г. Рохлина, является следом «удара тупым оружием».
Мурзак-Коба. Микрофокусные рентгенограммы медиальных фаланг кисти у женщины с признаками ампутации Источник: Медникова 2015, с. 56.
Симметричность травм на руках позволяет, во-первых, отбросить версию случайности, а во-вторых, наводит на мысль о ритуале. Ампутированные мизинцы успешно зажили, хотя имело место воспаление, более сильное на правой руке — видимо, ею продолжали пользоваться. Судя по современным этнографическим аналогиям, такой ритуал мог быть знаком траура, например, по умершему ребёнку. А у некоторых австралийских групп, пишет М. Медникова, принято девушкам ампутировать левые мизинцы, поскольку они «мешают наматывать лесу при рыбной ловле». Интересный момент, на который обратил внимание Рохлин, — знаменитые трафареты рук из кроманьонских пещер Гаргас, Эль-Кастильо, Пеш-Мерль, Коске — на этих древнейших изображениях ладоней часто не хватает одного или нескольких пальцев. Ладошки, как правило, маленькие — не женские ли? А может, ампутация пальцев — часть обряда инициации подростков?
Трафареты рук из пещеры Гаргас, Франция. Коллаж. Источник: https://www.martin-lothar.net/2015/01/nuage-troglodyte.html.
А мне вспоминается фаланга мизинца девочки из Денисовой пещеры… Но не будем предаваться фантазиям. Вернёмся к женщине из Мурзак-Кобы. Вдавленный округлый перелом на черепе женщины Рохлин интерпретировал как палеолитический «наркоз»: ударом по голове женщину лишили сознания, чтобы спокойно оттяпать ей мизинцы. Мария Медникова даёт свою версию: символическая трепанация. О трепанациях и поговорим дальше — во второй части.
Впервые опубликовано: https://22century.ru/docs/homo-medicus1
Следить за обновлениями нашего блога можно и через его страничку в фейсбуке.
Источник