Переломов империя цинь 1962

Переломов империя цинь 1962 thumbnail

Поделиться с друзьями в соцсетях

М. Изд-во восточной литературы. 1962. 244 стр. Тираж 1200. Цена 1 руб.

Несмотря на интерес, который издавна вызывал рассматриваемый в монографии Л. С. Переломова период китайской истории, он до сих пор еще недостаточно исследован. Не ясен, в частности, социальный фон тех политических катаклизмов, которые привели сначала к победе, а затем к быстрому крушению империи Цинь. Изучавшие эту эпоху специалисты, привлеченные яркостью и напряженностью политических событий, как правило, оставляли в стороне процессы, происходившие в китайской деревне1 . В отличие от этих работ в рецензируемой книге подробно анализируются аграрные отношения в Китае конца III в. до н. э., и именно поэтому она заслуживает высокой оценки.

Автор начинает с предпосылок и истории объединения Китая. Он, безусловно, прав, объясняя военные успехи царства Цинь преобразованиями, которые были проведены Шан Яном в середине IV в. до н. э. Но результаты деятельности Шан Яна в Цинь не исчерпываются лишь тем, о чем пишет Л. С. Переломов: ликвидацией общинной собственности на землю, укреплением государственного аппарата и армии. Большое значение имело и то, что с середины IV в. идеология «фацзя» стала в циньском государстве, по существу, официальной. Она решительно порывала с традиционным для тогдашнего Китая подчинением политики нормам патриархальной морали. Представители школы «фацзя» разработали методы, при помощи которых могла быть достигнута максимальная концентрация власти в руках правителя, причем важнейшими предпосылками успеха они считали полный отказ от моральных принципов и убеждение в допустимости любых средств. На первый план при этом выдвигались система доносов и беспощадный террор внутри страны, шпионаж и подкуп — вовне. Известно, что прежде, чем приступать к военным действиям, Цинь Ши-хуан посылал в страну, с которой он собирался воевать, своих агентов с заданием подкупить виднейших сановников этого государства или же устранить их путем тайных убийств, а также «сеять рознь между правителем и народом»2 . Лишь после этого переходили в наступление циньские войска. Именно сочетание методов подкупа, тайных убийств и прямого военного подавления помогло Цинь Ши-хуану ликвидировать коалиции, создававшиеся против него правителями Восточного Китая3 .

Удачей автора следует признать обстоятельную характеристику государственного аппарата циньской империи. Особый интерес представляет данный в книге анализ органов общинного самоуправления, самое наличие которых в период Цинь до сих пор отрицалось. Л. С. Переломов доказывает, что термины «фулао», «личжэн» и «саньлао» обозначали не государственных чиновников, а выборных лиц, руководивших хозяйственной жизнью общины и представлявших ее интересы в сношениях с внешним миром. Устанавливая, что в источниках есть сведения о сохранении должности саньлао и при Цинь Ши-хуане, но нет никаких данных о получении ими материального довольствия (в то время как в отношении остальных должностей такие сведения имеются), автор приходит к выводу, что саньлао и в период Цинь продолжали выполнять функции руководителей межобщинных культовых объединений, являясь при этом членами одной из общин. Таким образом, Л. С. Переломову удалось исправить ошибочную интерпретацию этого термина авторами сочинения «Цянь Хань-шу», воспринятую позднейшими историками. Роль общинной организации была особенно значительной в момент свержения циньской деспотии: содействие общинных органов самоуправления, пишет автор, было необходимо как вождю повстанцев Чэнь Шэну, так и основателю ханьской династии Лю Бану (стр. 81 — 82), который вынужден был даже ввести саньлао в состав уездной администрации.

Вывод о сохранении общины в период Цинь обосновывается Л. С. Переломовым и путем привлечения археологических материалов, которые до сих пор в нашей

1 См., например: Ян Куань. Цинь Ши-хуан. Шанхай. 1956 (на китайском яз.); D. Bodde. China’s First Unifier. Leiden. 1938.

2 Сыма Цянь. Шицзи. Т. 3. Пекин. 1955, стр. 1496. Биография Ли Сы, где идет речь об этом, имеется в русском переводе (см. Сыма Цянь. Избранное. М. 1955, стр. 220).

3 Ян Куань. Указ, соч., стр. 44.

стр. 151

литературе не использовались: купчих, обнаруженных на бамбуковых дощечках, найденных в 1930 г. в Цзюйяне (Восточная Монголия). Их тексты свидетельствуют, что община существовала и в конце III в. до н. э., причем соответствующие записи автор интерпретирует, привлекая аналогичные факты из истории древнего Двуречья.

Однако некоторые положения книги — там, где в ней рассматривается внутренняя и внешняя политика Цинь Ши-хуана, — вряд ли можно принять. Говоря о законодательстве Цинь Ши-хуана, Л. С. Переломов останавливается на системе взаимной ответственности, которую он неудачно называет «поручительской системой наказаний», и пишет: «Установление подобной системы… объясняется тем, что в первой половине IV в. до н. э. в царстве Цинь были даже сильны пережитки родовой общины. Господствующий класс в лице Шан Яна, первого советника царя, пытался использовать отдельные институты сельской общины, в частности обычай круговой поруки, в своих чисто фискальных интересах» (стр. 132). Едва ли есть основания считать, что система взаимной ответственности была как-то связана с взаимопомощью, существовавшей в родовой и сельской общине. Ведь никаких упоминаний об этой системе в период Чуньцю, когда деспотическое государство в древнем Китае еще не возникло, мы не встречаем. Введение системы взаимной ответственности было одним из мероприятий, проводившихся Шан Яном для осуществления повсеместного полицейского надзора. Не следует упускать из виду и то, что взаимная ответственность заключалась в продаже в рабство соседей, не донесших на преступника4 . Вряд ли такой закон мог быть принят до того, как появилась широкая потребность в рабах, то есть до периода Чжаньго5 .

Еще более серьезные возражения вызывает оценка, которую дает Л. С. Переломов уничтожению древней литературы, осуществленному Цинь Ши-хуаном. Автор пишет, что оно означало закрепление, хотя и временное, победы «фацзя» над конфуцианским учением в масштабах всего Китая, и отмечает «прогрессивность» этого мероприятия (стр. 179). Но ведь сжигалась не только конфуцианская литература. Ни памятник древней поэзии Шицзин, ни сборник документов и речей Шуцзин, против которых был направлен приказ Цинь Ши-хуана, не могут быть признаны книгами, содержащими конфуцианские идеи, хотя бы уже потому, что оба памятника состоят из материалов, относящихся к периоду до рождения Конфуция. Из сферы действия приказа изымались лишь книги по медицине, фармакологии, гаданию и сельскому хозяйству (стр. 178), а все произведения древней философии, поэзии и историографии были обречены на сожжение. Не будет преувеличением сказать, что это было наступление против гуманитарной культуры древности, попытка ликвидировать ее традиции с тем, чтобы проповедовавшаяся правящей династией теория «фацзя» не встречала никакого противодействия. Единственными дозволенными занятиями народа в циньской империи были признаны в первую очередь война, а затем земледелие. Можно ли считать хотя бы в какой-то степени прогрессивной эту милитаристскую идеологию, как это делает автор? Мы в этом сомневаемся.

Трудно согласиться и с представлением об изначальной реакционности древнего конфуцианства. Лица, понимающие древнее конфуцианство лишь как идеологию оправдания классового неравенства и насилия, беспрекословной покорности народа власть имущим, оказываются, по существу, в плену у позднефеодальных интерпретаторов древнего конфуцианства, замалчивавших наличие в нем демократических идей. Достаточно вспомнить о том, что конфуцианский философ Мэн-цзы выдвинул положение о праве народа на свержение угнетающего его правителя; о том, что сам Конфуций решительно возражал против увеличения налогового гнета, был противником войны и отстаивал мысль, что народ имеет право критиковать своего правителя.

Страницы, на которых освещаются ход и движущие силы восстания, ликвидировавшего циньскую деспотию, принадлежат к лучшим в книге. Разбираемым здесь вопросам Л. С. Переломов посвятил еще свои ранение работы6 . Приводимые автором мате-

4 Ян Куань. Шан Ян бяньфа. Шанхай. 1955, стр. 27 — 28.

5 E. G. Pulleyblank. The Origins and Nature of Chattel Slavery in China. «Journal of the Economic and Social History of the Orient». T. I, 1958, N 2; см. также В. А. Рубин. Рабовладение в древнем Китае в VII — V вв. до н. э. «Вестник древней истории», 1959, N 3.

6 Л. С. Переломов. Крестьянское восстание в Китае в 209 — 208 гг. до н. э. «Советское востоковедение», 1956, N 3; «Сыма Цянь о Чэнь Шэне». Перевод, вступительная статья и комментарии Л. С. Переломова. «Советское китаеведение», 1958, N 4.

Читайте также:  Неполный перелом голени

стр. 152

риалы подтверждают правильность основного тезиса книги, сформулированного в заключении: «Весь сложный многоступенчатый административный аппарат циньской империи действовал вне сферы общины… Императорские органы управления доходили до общины, устанавливая даже частичный контроль над ее деятельностью, но так и не смогли проникнуть внутрь общины» (стр. 222).

Особенностью, рецензируемой монографии является глубокий интерес автора к основным закономерностям развития древневосточного общества, поиски вне Китая явлений, аналогичных тем, какие он находит в этой стране в конце III в. до н. э. Поэтому книга будет полезна для всех, кто изучает общие проблемы истории Древнего Востока.

© elibrary.com.ua

Постоянный адрес данной публикации:

https://elibrary.com.ua/m/articles/view/Л-С-ПЕРЕЛОМОВ-ИМПЕРИЯ-ЦИНЬ-ПЕРВОЕ-ЦЕНТРАЛИЗОВАННОЕ-ГОСУДАРСТВО-В-КИТАЕ-221-202-ГГ-ДО-Н-Э

Похожие публикации: LRussiaLWorldY G

Источник

КНИГИ ПО ИСТОРИИ КИТАЯ
Название: Древний Китай. В 3-х томах.
Автор: Васильев Л.С.
Жанр: монография
Описание: Том I трехтомника «Древний Китай» посвящен истории возникновения в бассейне Хуанхэ древнейших очагов цивилизации и государственности (Шан, Западное Чжоу). В книге даются краткий очерк предыстории Китая, а также характеристика древнекитайских источников и истории изучения китайских древностей.

Содержание
Предисловие
Древнекитайский источник (тексты и их изучение)
Древнекитайские тексты
Древние надписи
Ранние сочинения канона («Шуцзин», «Шицзин», «Ицзин»)
Трактаты древнекитайских мыслителей
Тексты исторического содержания
Сводно-снстематизированные произведения
Древнекитайский письменный текст как социокультурный феномен
История изучения, китайских древностей и древнего Китая
Изучение древности в Китае после Сыма Цяня
Становление европейской синологии
Западноевропейская синология XIX в.: изучение китайской древности
Китайская синология в конце XIX и первой половине XX в.: изучение китайской древности
Древний Китай в мировой синологии XX в.
Судьбы отечественной синологии и изучение древнего Китая в нашей стране
Изучение древнего Китая в КНР
Синология сегодня и завтра: проблемы и перспективы (изучение древнего Китая)
Проблемы предыстории
Синантроп и процессы антропо- и расогенеза в Китае
Проблемы генезиса земледельческого неолита
Неолит расписной керамики в Китае
Поздний неолит Китая: луншаноидный горизонт
Ранний бронзовый век и проблема Ся
Шанский Китай
Общий облик и основные характеристики позднешанской (аньянской) цивилизации
Современная наука о проблемах генезиса надобщинных политических структур
Ранние протогосударственные структуры в Китае
Развитое протогосударство в Аньяне
Клановая структура общества Шан и институционализация власти правителя-вана
Организация производства и система администрации
Духовная культура Шан
Военная функция в Шан
Историографическая традиция о Шан
Чжоусцы и крушение Шан
Чжоусцы до Вэнь-вана
Чжоусцы при Вэнь-ване
У-ван и битва при Муе (1027 г. до н.э.)
Мятеж шанцев и восточный поход Чжоу-гуна
Теория «мандата Неба» (тянь-мин)
Этический детерминант (идея дэ)
Западное Чжоу: институционализация власти
От протогосударства к государству
Принципы организации администрации
Проблема централизации редистрибуции
Центральная власть и система уделов
Ван и вассалы: феодализация внешних уделов
Феодально-клановые связи в уделах (цзун-фа, цзун-цзу)
Производство и редистрибуция
История Западного Чжоу (1027—771 гг. до н.э.)
Чжоуский Китай при Кан-ване (1004—967) и Чжао-ване (966—948)
Му-ван (947—928)
Гун-ван, И1-ван, Сяо-ван, И2-ван (927—858)
Чжоуский Китай при Ливане (857—828)
Реформы Сюань-вана (827—782)
Ю-ван (781—771) и конец Западного Чжоу
От Западного Чжоу к Чуньцю (Пин-ван, 770—720)
Уделы (царства) чжоуского Китая до Чуньцю
Образ жизни в шанско-раннечжоуском Китае
Род, клан, семья, община
Реалии повседневной жизни
Праздники и обряды
Культ предков в Шан и Западном Чжоу
Верхи и низы в шанско-раннечжоуском Китае
Библиография (литература к теме)
Указатель
Карты

Том 2
трехтомника «Древний Китай» посвящен событиям периода Чуньцю (VIII-V вв. до н.э.). Основное внимание уделено характеристике структуры китайского общества, в частности проблемам древнекитайского феодализма и дефеодализации чжоуского Китая.

Том 3
«Заключительный том трехтомника «Древний Китай» посвящен последнему периоду существования династии Чжоу, так называемой эпохе Чжаньго («Сражающиеся царства»). Рассказывается о политической истории этого времени (V—III вв. до н.э.), об искусстве дипломатии, о реформах, способствовавших усилению прежде отсталого царства Цинь, которое, одолев соперников, основало первую в истории Китая империю.

Преимущественное внимание в томе уделено переменам в характере и облике древнекитайского общества, прежде всего процессу его радикальной дефеодализации, а также развитию главных школ древнекитайской мысли, которые, особенно конфуцианство, легли в основу успешного развития китайской цивилизации вплоть до наших дней.

Древний Китай. Т. 1: Предыстория, Шан-Инь, Западное Чжоу (до VIII в. до н. э.).
М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1995. — 379 с.

Древний Китай. Т. 2: Период Чуньцю (VIII-V вв. до н.э.)
М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 2000. — 623 с.: карта.

Древний Китай. Т. 3: Период Чжаньго (V—III вв. до н.э.).
М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 2006. — 679 с.

Источник

У этого термина существуют и другие значения, см. Цинь.

Эта статья о самой первой империи в истории Китая; о царстве Цинь как удельном княжестве эпохи Чжоу см. Цинь (царство).

Империя Цинь (кит. упр. 秦朝, пиньинь Qín Cháo, палл. Цинь чао) — самая первая империя в истории Китая[1].

Империя Цинь[править | править код]

Статуя Цинь Шихуана, основателя династии Цинь и первого императора объединённого Китая

Империя Цинь в 210 году до н.э.

Основатель империи — Ши Хуанди — объединил Китай под своей властью в 221 до н. э., разделив страну на 36 провинций, управлявшихся чиновниками, назначаемыми императором. Император Цинь Шихуан создал централизованное, управляемое государство на основе легизма, при этом проводились репрессии против сторонников конфуцианства: так, в 213 до н. э. был издан указ о сожжении недозволенных сочинений, находящихся в частном владении, а в 212 до н. э. (это недостоверно) были казнены 460 конфуцианцев и значительное число было «сослано на границы».

Цинь Шихуан объявил о прекращении всех войн навек, собрал от князей оружие и переплавил, построив 12 больших монументов. Он упорядочил меры и веса, ввёл стандартное написание иероглифов, организовал жёсткую бюрократическую систему правления.

Правление Цинь Шихуана характеризовалось большим количеством общественных работ, в которые были вовлечены миллионы человек. В этот период была начата постройка Великой Китайской стены длиной 8851,8 км, построены уникальная гробница Цинь Шихуана, в которую входила Терракотовая армия, огромнейший императорский дворец Эпан. Сеть дорог общей длиной 7500 км опоясывала страну, дороги были шириной 15 м с тремя полосами, причём центральная полоса предназначалась для императора.

Смерть Цинь Шихуана в 210 до н. э. наступила во время поездки по стране, в которой его сопровождали его младший сын Ху Хай, начальник канцелярии Чжао Гао и главный советник Ли Сы. Опасаясь волнений, они скрыли смерть императора и, вступив в сговор, сфабриковали от имени императора письмо, в котором престолонаследником объявлялся не старший сын Фу Су, а младший — Ху Хай. В этом же письме содержался приказ о «даровании почётной смерти» Фу Су и военачальнику Мэн Тяню.

Ху Хай в 21-летнем возрасте вступил на трон под именем Эр Ши-Хуанди, однако фактически оставался марионеткой Чжао Гао и через три года был принуждён к самоубийству по его приказанию.

В империи начались восстания, возглавленные Чэнь Шэном, У Гуаном и Лю Баном (конец 209 до н. э. — начало 208 до н. э.). В октябре 207 до н. э. столица империи Сян была взята войсками Лю Бана, провозглашённого императором и ставшего основателем династии Хань.

В январе 206 до н. э. генерал Сян Юй повторно взял столицу, которую ему уступил Лю Бан, разрушил город и массово истребил жителей, Цзыин — последний правитель Цинь — был казнён.

Цари (ваны) и императоры Цинь[править | править код]

С конца IX в. до н. э. правители Цинь носили титул гунов (князей), с 325 до н. э. — ванов (царей), с 221 до н. э. — ди (императоров).

Примечания[править | править код]

  1. ↑ «…The collapse of the Western Zhou state in 771 BC and the lack of a true central authority thereafter opened ways to fierce inter-state warfare that continued over the next five hundred years until the Qin unification of China in 221 BC, thus giving China her first empire.» Early China A Social and Cultural History, Cambridge University Press, 2013, page 6.
Читайте также:  Сколько срастается кость после перелома лодыжки

Источники[править | править код]

  • ЦИНЬ ШИ-ХУАН БЭНЬ ЦЗИ — основные записи (о деяниях) первого императора Цинь // Сыма Цянь. Исторические записки. M. Восточная литература. 1975 (Том 2, Глава 6)
  • Переломов, Л. С. (Леонард Сергеевич). Империя Цинь — первое централизованное государство в Китае (221—202 гг. до н. э.) /Отв. ред. Т. В. Степугина ;

Академия наук СССР. Институт народов Азии. — М.: Изд-во восточ. лит.,1962.

Источник

В Википедии есть статьи о других людях с фамилией Переломов.

Леона́рд Серге́евич Перело́мов (китайское имя — кит. упр. 嵇辽拉, пиньинь jī liáo lā; 5 декабря 1928, Владивосток — 14 сентября 2018, Москва) — советский и российский китаевед, доктор исторических наук, профессор, специалист по изучению конфуцианского наследия Китая, автор нескольких монографий и переводов китайской классики. Заслуженный деятель науки Российской Федерации, лауреат премии РАН имени академика С. Ф. Ольденбурга.

Л. С. Переломов считался и считается по сей день как в России, так и в Китае одним из признанных специалистов по конфуцианству, хотя в начале XXI века научная состоятельность его работ была поставлена под сомнение другим известным российским китаеведом — А. И. Кобзевым.

Биография[править | править код]

Леонард Сергеевич Переломов родился 5 декабря 1928 года во Владивостоке в семье китайского революционера Цзи Чжи (кит. 嵇直), члена КПК с 1925 года, и преподавательницы русского языка, потомственной сибирячки Александры Павловны Переломовой. Поскольку отец Леонарда уезжал в длительные командировки, мать Леонарда развелась с ним и повторно вышла замуж.

Позже выяснится, что всё это время Цзи Чжи работал в контрразведке и был внедрён к милитаристу-гоминьдановцу Шэн Шицаю, был у него министром почты и телеграфа[прим. 1]. В 1936—1937 гг. Цзи Чжи возвратился в Москву, и маленький Леонард переехал жить к нему. В Москве Леонард закончил пятый и шестой классы. Затем с отцом они перебрались в Уфу, где будущий востоковед отучился ещё один год[1].

С 1943 года по 1946 год Леонард был воспитанником 4-й Московской, затем 1-й Московской артиллерийской специальной школы. Под влиянием отца у мальчика проявилась склонность к изучению Китая, его культуры, философии и истории, и в 1946 году Леонард поступил в Московский институт востоковедения. На втором курсе, при получении паспорта, выяснилось, что мать при рождении сына записала его в метрике под своей фамилией, под её же фамилией Леонарду и выдали паспорт. Так он получил фамилию Переломов, хотя до этого носил фамилию отца. В одном из своих интервью Леонард Сергеевич признался: «В институте учился я средне. К языкам у меня способности не было, но меня всегда увлекала социология и история»[1].

Институт Переломов окончил в 1951 году, получив фундаментальную китаеведческую подготовку. С 1951 по 1972 год он — научный сотрудник Института востоковедения АН СССР, где защитил кандидатскую («Первое крестьянское восстание 209 г. до н. э.», 1954 год[прим. 2]) и докторскую (1970 год) диссертации.

В 1955 году отец Переломова вместе с двумя старшими дочками вернулся в Китай, а Леонард с младшим братом и мамой остался в СССР[2].

Первым научным заданием, которое получил молодой учёный после защиты кандидатской диссертации, стала работа над т. н. «Маньчжурским архивом» — собранием документов Цинского двора, которое было вывезено русскими во время вторжения в Пекин в 1900 году. Работа над описью документов, их переводом и съёмкой на микроплёнку заняла у Переломова и команды лучших китаеведов страны полтора года. После обработки все документы были возвращены Китайской Народной Республике[1].

В 1957 году состоялась первая научная командировка Переломова в Китай. Там он работал в Сианьском музее и параллельно собирал материал по Цинь Шихуанди. Благодаря поддержке отца, он смог осуществить поездку по маршруту, по которому проходило восстание крестьян в 209 г. до н. э. В то время Цзи Чжи продолжал работать в Министерстве внутренних дел Китая. Накануне «культурной революции» он был репрессирован и провёл семь лет в одиночной камере. После «культурной революции» был реабилитирован, избран депутатом НПКСК. Цзи Чжи умер в 1981 году и был похоронен в мемориале выдающихся революционеров в Бабаошане[zh][1].

В 1973 году, когда в Китае разворачивалась кампания «критики Линь Бяо и Конфуция», Переломова перевели из Института востоковедения в Институт Дальнего Востока АН СССР, где он и стал специализироваться на исследовании конфуцианства, его роли в политической жизни как древнего, так и современного Китая. После выступлений в печати и на радио с разъяснением ситуации в Китае Переломов стал подвергаться сильной критике китайских научных кругов как главный рупор советского ревизионизма, низкопоклонства перед Конфуцием и антикитайских настроений. Как утверждала китайская печать, «этот Конфуциев последыш из Москвы» и «антикитайский фигляр», используя свои «ядовитые» статьи, «бесстыдно превозносит последышей Конфуция», «нападает на идеи Мао Цзэдуна, вредит пролетарской демократии». Тогда в китайское прессе его впервые стали именовать «московским Конфуцием», придавая этому перифразу уничижительное значение. Как утверждает Янь Годун, выступления Леонарда несомненно «подтверждали» правомерность репрессий, направленных против его отца, и усугубляли положение последнего[2].

С началом политики реформ и открытости в Китае изменилось отношение как к самому конфуцианству, так и к его исследователям. Леонард Переломов, которого теперь уже с почтительностью научная печать называла «московским Конфуцием», стал участником многочисленных российско-китайских симпозиумов; перевод «Четверокнижия» на русский язык, выполненный под его общей редакцией и с его вступительной статьёй, был выбран в качестве государственного подарка России Китаю, который В. В. Путин вручил Председателю КНР Ху Цзиньтао в октябре 2004 года во время официального визита в КНР[1].

С 2010 года Переломов являлся главным научным сотрудником Центра сравнительного изучения цивилизаций Восточной Азии ИДВ РАН.

Вклад в науку[править | править код]

На протяжении всей научной карьеры Леонард Переломов совмещал научно-исследовательскую работу с работой переводчика и комментатора древнекитайских текстов, при этом с течением времени центр его научных интересов всё больше смещался от изучения древнекитайских обществ в сторону переводов канонического «Четверокнижия» и изучения влияния конфуцианства на современный политический курс КНР. При этом интерес к конфуцианству оставался неизменным на протяжении всей научной карьеры Переломова. Именно глубокое понимание конфуцианства и его влияния на современную жизнь Китая принесло учёному всемирную известность.

Древнекитайское общество, конфуцианство и легизм[править | править код]

Первая монография Леонарда Сергеевича, в основе которой лежала его кандидатская диссертация, носила название «Империя Цинь — первое централизованное государство в истории Китая (221—202 гг. до. н. э.)» (1962). В книге на основании первоисточников была проанализирована государственная структура, внутренняя и внешняя политика империи в период правления Цинь Шихуанди.

После завершения монографии Л. С. Переломов обратился к проблемам, которые, будучи тесно связанными с прежней темой, выводили исследователя на более широкие теоретические рубежи. Фокус своего научного поиска он сосредоточил на доктрине древнекитайской «школы закона» (фацзя), или школы легистов, — философского и общественно-политического течения, учение которого составило фундамент идеологической доктрины империи Цинь. Результатом этой работы явилось осуществлённое в 1968 году издание перевода и исследования важнейшего памятника легистской мысли — «Книги правителя области Шан[zh]» (1968). В 1977 году книга была переведена в Югославии, с учётом пожеланий югославского издательства сделать изложение более доступным для широкого читателя. На русском языке книга переиздавалась дважды: второе дополненное издание — 1993 год, третье издание — 2007 год.

Рецензии. Советский востоковед В. А. Рубин среди достижений первой монографии Переломова отмечал обстоятельную характеристику государственного аппарата циньской империи, однако поставил под сомнение некоторые выводы автора книги, которые касались внутренней и внешней политики империи, а также «антиконфуцианских» мероприятий Цинь Шихуанди[3]. В своей рецензии на вторую книгу В. А. Рубин отмечал: «Можно только подивиться добросовестности, трудолюбию, вниманию к достижениям других учёных, с которым выполнена Л. С. Переломовым эта работа»[4].

Американский синолог Дерк Боддэ признал, что выборочное сравнение отдельных мест в переводе Переломова и переводе Дайвендака, выполненном на английский язык сорока годами ранее, показывает, что оба перевода выполнены высококачественно и сходятся в большей части. «Отличия, порой существенные, — указывал рецензент, — проявляются тогда, когда Переломов указывает на техническое значение термина социологии или экономики, которое было упущено Дайвендаком». Кроме того, по мнению Боддэ, российского учёного интересовала не столько личность самого Шан Яна, сколько общая социально-экономическая ситуация того времени, о которой он делает довольно смелые выводы, опираясь порой на слабые и малоубедительные свидетельства. В итоге американский синолог пришёл к выводу, что книга Переломова во много дополняет перевод Дайвендака, а не просто дублирует его. Учёный резюмировал: «Изучающим китайский легизм по возможности следует ознакомиться с обоими переводами». Сам Боддэ признался, что ознакомился с книгой Переломова при помощи своей жены[5].

Читайте также:  Открытый перелом пальца ноги сколько заживает

Конфуцианство и легизм[править | править код]

Затронутая проблема взаимоотношений легизма с его основным политическим конкурентом — конфуцианством, главной идейной опорой китайской империи в послециньскую эпоху — получила развитие в следующем научном проекте Л. С. Переломова — «Конфуцианство и легизм в политической истории Китая» (1981). В этой работе автор показал сложный и противоречивый процесс взаимодействия двух ведущих политических доктрин Китая на переломных этапах истории страны, когда наиболее ярко проявляли себя то их антагонизм, то вынужденный синтез. В этой книге впервые в советской историографии подробно анализировалась роль конфуцианства и легизма в политической истории Китая не только на правительственном, но и на массовом, народном уровне.

Леонард Сергеевич впервые подробно осветил механизм функционирования исторического сознания в Китае, превращения истории страны в устойчивый элемент политической традиции, источник методов решения текущих задач правящей элитой. Если в первой части книги автор исследует проблемы зарождения и формирования самого содержания института «политика-история», то во второй — показывает детали и закономерности его действия в годы «культурной революции» (1966—1976 гг.), когда мобилизующая роль знаковых для культурного сознания образов проявилась наиболее рельефно.

Реакция. Книга «Конфуцианство и легизм в политической истории Китая» привлекла широкое внимание советских востоковедов и получила сугубо положительные оценки. Подробный разбор основных положений книги, предпринятый такими известными китаеведами, как А. С. Мартынов и Л. П. Делюсин, был опубликован в журнале «Народы Азии и Африки»[6]. Книга также была одобрительно принята в зарубежной научной печати. Американский синолог Дерк Боддэ в своей рецензии упрекнул автора книги в недостаточном использовании западных работ, а также отсутствии иероглифики в самом тексте, несмотря на привлечение широкой источниковой базы. Вместе с тем учёный пришёл к выводу, что работа Переломова, написанная не только для специалистов, но и для широкой аудитории, являет собой хороший пример haute vulgarisation[7].

Конфуций и конфуцианские каноны[править | править код]

В 1992—1993 гг. при финансовой помощи Фонда международного научного обмена Цзян Цзинго Переломов выпустил переиздание «Книги правителя области Шан», а также две новые работы — «Слово Конфуция» (1992) и «Конфуций: жизнь, учение, судьба» (1993). В «Слове Конфуция» учёный на основании изучения первоисточников представил популярное изложение биографии и учения Конфуция, рассчитанное на массового читателя.

В 1998 году Переломов опубликовал работу «Конфуций. Лунь Юй. Исследование; перевод с древнекитайского, комментарии. Факсимильный текст Лунь юя с комментариями Чжу Си». Эта работа стала третьим в русской синологии переводом «Лунь юя» (первый был осуществлён П. С. Поповым в 1910 году, второй — Л. И. Головачёвой в 1992 г.). Президиума РАН присудил учёному премию им. академика С. Ф. Ольденбурга. Второе издание данной монографии в 2000 году опубликовано в связи с просьбой официальных представителей КНР внести в «Заключение» некоторые изменения.

Логическим продолжением работы над переводом «Лунь юя» стал проект первого перевода на русский язык всего «Четверокнижия», который был выполнен коллективом китаеведов под редакцией Переломова (2004 год). Перу Леонарда Сергеевича в частности принадлежали вступительная статья «Четверокнижие — ключ к постижению конфуцианства», уточнённый перевод «Лунь юя», заключение («Сы шу в России» (на кит. яз.)). Данная работа была выбрана в качестве государственного подарка России Китаю, который В. В. Путин вручил Председателю КНР Ху Цзиньтао в октябре 2004 года во время официального визита в КНР.

В 2007 году факультетом мировой политики МГУ и Институтом Проблем Международной Безопасности РАН в качестве учебного пособия для студентов и аспирантов была издана книга «Конфуцианство и современный стратегический курс КНР». В ней Переломов разъяснял массовому читателю, что под официально провозглашённым курсом «построения социализма с китайской спецификой» происходит, на взгляд автора, «строительство конфуцианского рыночного социализма». В книге вскрывалась причина и анализировался весь ход кардинальной смены государственного курса — от анти- к проконфуцианскому — как эффективного традиционного духовного фактора, способного вывести Китай в XXI веке в разряд могущественных цивилизованных государств мира.

В 2009 году свет увидела книга «Конфуций и конфуцианство с древности по настоящее время (V в. до н. э. — XXI в.)». В русле предыдущих работ в ней исследуется конфуцианство в качестве основы китайской цивилизации, подробно анализируется воздействие конфуцианства на формирование духовных ценностей народа и его политической культуры на протяжении всей истории Китая с древности до нашего времени. Помимо аналитического материала в книгу включён «Лунь юй» в переводе Переломова, с его комментариями и пояснениями.

Реакция и критика. Сразу после выхода в свет перевод Лунь юя, а также биография Конфуция получили высокую оценку как со стороны российских, так и зарубежных специалистов, таких как А. С. Мартынов[8][9], А. Е. Лукьянов[10], А. Юркевич[11], В. В. Малявин[12] и Ральф Моритц[13], Буров[14].

Работы Переломова подверглись обстоятельной критике практически спустя 20 лет после выхода в свет. Подробному разбору его труды подверг другой известный российский китаевед, глава Отдела Китая ИВ РАН А. И. Кобзев. В двух обширных статьях Кобзев в достаточно резкой форме подверг детальной критике отдельные места перевода Лунь юя, а также некоторые утверждения о биографии Конфуция, поставив под сомнения как познания Переломова в области конфуцианства и древнекитайского языка, так и его общую эрудицию[15][16]. Примерно в то же время разгромной критике подвёргся 2-м том десятитомной «Истории Китая», выпущенной под редакцией Переломова, который являл собой по сути перепечатку работ Переломова и его коллег более полувековой давности[17][18].

Список основных работ[править | править код]

  • Образование империи Цинь и её крах в результате крестьянского восстания (221—207 гг. до н. э.). Автореф.дисс. … к. и. н. М., 1954.
  • Империя Цинь — первое централизованное государство в Китае (221—202 до н. э.). — М.: ИВЛ., 1962. — 244 с.
  • Книга правителя области Шан. / Пер. и комм. — М.: Наука. 1968. — 351 с.
  • Легизм и проблема становления первого централизованного государства в Китае (V—III вв. до н. э.). Т. 1—2. Докт. дисс. М., ИВ. 1970.
  • Конфуцианство и легизм в политической истории Китая (6 в. до н. э.- 80-е годы XX века). — М.: Наука, 1981. — 332 с.
  • Слово Конфуция. — М.: 1992.
  • Конфуций: жизнь, учение, судьба. — М.: Наука-Вост.лит., 1993. — 439 с.
  • Конфуций: «Лунь юй». — М.: Вост.лит., 1998. — 590 с. 2550 экз.
    • 2-е изд., стереот. М., ВЛ. 2000. 592 с. 1500 экз.
  • Конфуцианство и современный стратегический курс КНР. — М.: Изд-во ЛКИ, 2007. — 250 с.
  • Конфуций и конфуцианство с древности по настоящее время (V в. до н. э. — ХХ1 в.). — М.:, 2009.

Комментарии[править | править код]

  1. ↑ Во время Сианьского инцидента часть гоминьдановцев намеревалась покончить с Чан Кайши, арестовав его и переправив в Синьцзян, к Шэн Шицаю. Цзи Чжи перехватил телеграмму гоминьдановцев, оповещающую о необходимой подготовке к аресту, поэтому никакие меры приняты не были. В это время в Сиань приехал Чжоу Эньлай, который поспособствовал улаживанию конфликта и созданию между коммунистами и гоминьдановцами единого фронта в антияпонской войне. Когда Шэн Шицай узнал о роли Цзи Чжи в этом инциденте, он приказал схватить его и расстрелять.
  2. ↑ При поступлении в аспирантуру молодому учёному предложили взять тему по древней истории Китая, поскольку в то время вышел учебник истории Древнего Востока В. И. Авдиева, лауреата Сталинской премии, в котором раздел о Китае просто отсутствовал, и Институту востоковедения, дабы восполнить этот пробел, требовался человек соответствующей научной специальности.

Примечания[править | править код]

Ссылки[править | править код]

Ист