Перелом в традициях
Сборник статей «Перелом», недавно появившийся и в бумажном, и в электронном варианте, имеет подзаголовок «о справедливости традиции». В нем действительно много говорится от традиции, и сам этот сборник продолжает (можно даже сказать, «возрождает») русскую традицию общественной мысли.
Это не позволяет считать его просто еще одним сборником публицистических статей. В наши дни публицистика — это, очень во многом, реакция на текущие события и высказывания, на «инфоповоды», которые будут забыты через неделю, если не через полчаса. «Перелом» ставит перед собой другую задачу — рассмотреть нашу общественную и культурную жизнь не в сиюминутных, а в более протяженных координатах. Так, заблудившись, люди стараются найти самую высокую точку, чтобы осмотреться.
Как сказано уже в предисловии, «Русскому обществу необходима принципиально новая разметка идейного и политического пространства вместо той, что имеется сегодня». Мы привыкли к тому, что «общество» — это очень небольшая группа политически гиперактивных людей, которые определяют повестку для — и систему координат для всех остальных. Само слово «общество» уже успело приобрести несколько ироничный оттенок. Одна из важных особенностей сборника — то, что ему возвращается первоначальный смысл, «общество» как люди, объединенные общими ценностями и общей принадлежностью. Как еще сказано в предисловии к сборнику, «Авторы, большинство из которых не знакомы друг с другом, разнятся своими политическими, религиозными, эстетическими взглядами. Но им присущ новый взгляд на проблемное поле российской политики, в частности, новое понимание роли справедливости и традиции. Кроме того, всех авторов объединяет любовь к отечеству и чувство ответственности за него»
Сборник начинается статьей Михаил Тюренкова, известного православного публициста, заместителя главного редактора газеты «Культура». Михаил говорит о Православии как об основе общественной этики — «сам факт того, что в российском обществе по-прежнему высоко ценятся идеалы социальной справедливости, взаимопомощи и солидарности (пусть не в практическом смысле, но на аксиологическом уровне) наглядно демонстрирует то, что православная этика из нашего народа не вытравлена» и указывает на необходимость внятно сформулировать «систему общественных ценностей, на которых конкретное государство должно выстраивать как внутреннюю, так и внешнюю политику».
Сергей Черняховский, российский политический философ, политолог и публицист, рассматривает в сборнике проблему соотношения традиции, модерна и сверхмодерна.
Другой автор сборника — Евгений Бержеларский, постоянный автор журнала «Итоги», в статье «Логика и смысл современного либерализма» подвергает тщательному и жесткому анализу современную либеральную идеологию, делая несколько очень интересных наблюдений. Он обращает внимание на то, что «Если отжать сопутствующую либеральному направлению мысли правозащитную риторику, то реальный, утилитарный смысл либерализма будет заключаться в решении одной задачи: ограничить любую власть, кроме денежной». По наблюдению автора, «Борьба за права меньшинств реально необходима правящему классу для того, чтобы ограничить права большинства. Или чтобы расколоть это большинство». Он говорит о таком явлении, как «Капитал в обмен на идеологию»: «Если речь идёт о вывозе капитала, то движение идёт от периферии к центру (скажем, из России в США). И никак не наоборот. Если о вывозе идеологии, то наоборот – из центра к периферии, в направлении остального мира».
Идейным центром сборника, задающим его тон, можно назвать статью Александра Щипкова «Левый консерватизм». Статья поднимает очень важную проблему — соотношения консерватизма как приверженности ценностям веры, традиции, семьи и левого подхода к экономике. Он подробно рассматривает, что мы можем понимать под «консерватизмом» и где он пересекается с левой идеей как идеей социальной солидарности. В деятельности европейских левый мы видим связку между левыми воззрениями на экономическую жизнь и отвержением традиции — воинствующим антиклерикализмом, продвижением абортов, извращений и всего того, что один из римских пап справедливо называл «культурой смерти». Автор показывает, что такая связка является полностью искусственной, и для России было бы органично сочетание левой идеи и консерватизма.
Художник и публицист Максим Кантор выступает с искусствоведческой статьей «Перспективы авангарда», причем ее присутствие в сборнике общественно-политической тематики оказывается более чем уместным. Автор показывает, как политические взгляды и мировоззрение эпохи находит отражение в ее искусстве. Журналист, политолог, постоянный ведущий телеканала «культура» Виталий Третьяков в статье «Конец партийности и сословная демократия» делится своими мыслями о том, почему сословное представительство могло бы лучше послужить интересам страны, чем партийное. Другой автор сборника — Игорь Потапов — обращается к вопросу «может ли государство быть нравственным?» и рассматривает вопрос о том, как мог бы формироваться — и как функционировать — «блюстительный орган» в государстве. Сборник завершает еще одна статья Александра Щипкова «Смерть интеллигенции». Что из себя представляет отечественная интеллигенция? Как она видит себя и насколько это соотносится с реальностью? Какую эволюцию она претерпела в ходе истории? Автор приходит к довольно резкому выводу — интеллигенция, как сословие, мертва. Как говорит он сам, «На самом деле интеллигенция не может воскреснуть. Новая интеллигенция невозможна. Да и не нужна. Нужен новый слой. Слой органических интеллектуалов, уважающих национальные ценности, традицию, принципы социальной справедливости и нравственные нормы, включая православную этику. Только такая общность может составить конкуренцию «креативному» классу, который живёт на информационную ренту и формирует ложное сознание российского большинства»
Сборник «Перелом» — важный этап в самоосознании этого слоя «органических интеллектуалов», и он может — и должен — послужить тем центром кристаллизации, вокруг которого он и будет формироваться.
Источник
О сборнике статей о справедливости традиции
У нас стало модным жаловаться на идеологический вакуум. На мыльные пузыри трендов и деконструкцию сакральности вместо устойчивой ценностной платформы под ногами. Сетовать на массовую дезориентацию населения вследствие корыстолюбия элит, оккупации ими понятия общих благ и пренебрежения чувством ответственности перед народом. Уважающий себя интеллектуал-гуманитарий не преминет сказать в процессе задушевного разговора о судьбах нации: «Разочаровали!.. Отсутствие ясного понимания направления нашего общего пути — что, как не это, в первую очередь вменять им в вину?.. Общество устало жить ожиданиями ответа на вопрос: что до сих пор держит всех нас вместе? И куда делать следующий шаг — в пределах своего Отечества?».
Елена Жосул
Очевидно, что жалобы небезосновательны; едва ли сейчас, вот конкретно сейчас, на переломе 13-го, найдется в российском интеллектуальном классе достаточное число людей, безоговорочно довольных тем, что происходит в стране в сфере общественной идеологии. За исключением, пожалуй, тех, кто напрямую кормится от процесса заказного производства политтехнологических концепций и партийно-псевдопартийных программ.
Что же мы имеем — рынок идей?.. Но в каком виде? в виде нахальной монополистической номенклатурной акулы, зубами административного ресурса сгрызающей рыб другого идейно-политического класса и окраса? которые ведь — что акулу-то зазря винить — и сами по себе недостаточно изворотливы, чтобы явить такую достойную альтернативу, которая номенклатурной рыбёхе окажется не по зубам?.. Но главный вопрос — в самом ли деле все пестрые обитатели политического аквариума мыслят и формулируют в интересах всей нации? Действительно ли предлагаемые ими программы способны консолидировать общество? либо все же они отвечают узкокорпоративным намерениям конкретной группы-интересанта?
Так или иначе, процесс производства идей, адекватных общенациональным интересам, и, что немаловажно, их оформления в виде действенных политических проектов развивается у нас за последние годы ни шатко, ни валко. Артикуляция этого тезиса сегодня — сама по себе, как было отмечено выше, эдакий салонный тренд. Однако, как хорошо известно, постоянная констатация некоторого наличного неблагополучия в итоге застолбится в подсознании — свинцовой верой в неизбежное неблагополучие до конца дней. Постоянная диагностика заболевания вместо лечения недуга кого угодно превратит в мрачного хронического ипохондрика. Идеологический вакуум надо заполнять кислородом — чтобы с неизбежностью опять научиться легкому дыханию. Тем более важны цельные попытки осмысления проблем, которые сегодня бытуют в общественной культуре.
Недавно в Москве был издан сборник статей под названием «Перелом». Семь авторов, в той или иной степени известных, различных по политическим и мировоззренческим убеждениям (Е.Белжеларский, М.Кантор, И.Потапов, В.Третьяков, М.Тюренков, С.Черняховский, А.Щипков), представляют на суд общества статьи в защиту «справедливости традиции» (таков подзаголовок сборника). Тематика публикаций довольно широка — от религиозно-философских социальных концепций и современного искусства до реформирования партийной системы в России и мутаций отечественной интеллигенции.
Вообще говоря, тема традиции сегодня — плацдарм для самых различных философических спекуляций. Кто только в течение последнего десятилетия ни пасся на этом поле, какие только сумасбродные конструкции во имя Традиции (именно так, благоговея, с заглавной буквы!) ни выстраивал. В результате смысл понятия для многих — оказался размыт, термин — также для многих анекдотичен. Некоторые (отнюдь не модернисты) морщатся — «только ни слова про традицию!». В этом отношении «переломовцы» никак не перегибают палку. Традиция защищаема ими не напрямую, но опосредованно, через указание на недостаточность либо перегибы в современной культуре — политической, идеологической, художественной — наносящие урон целостности национального сознания.
Ведь, как бы то ни было, традиция, преемственность — то, в чем нуждается общественное большинство. Общество, уставшее от корневых пертурбаций, хочет перемен — но с четким пониманием того, что общее русло остается прежним. Должны расчищаться берега от застойного ила, но очередное изменение направления рек приведет к новой экологической катастрофе. Пресловутая стабильность — жажда ее выражается в том числе и в электоральном выборе большинства выборщиков последнего десятилетия. Люди выбирают то, что в их сознании в наибольшей степени ассоциируется с упорядоченностью. За неимением иных возможностей. Но этот выбор отнюдь не снимает с повестки дня массу болезненных вопросов. Эта очевидная внешняя стабильность-традиция — не сфальсифицирована ли она? Действительно ли она опирается на базисные духовно-этические нормы российского общества? Не является ли эта опора декларативной?.. Это — круг вопросов, которые прямо либо косвенно актуализирует новый сборник.
Название сборника у некоторых может вызывать определенные вопросы. Пожалуй, это один из немногих моментов, с которым возникает желание поспорить. Составители утверждают, что именно сегодня «виден долгожданный перелом» в процессе разрушения нашей национальной этики, длившемся с XVII века (Смута). Перелом этот соединит два исконных нравственных начала русского общества — традицию и справедливость, и на выходе из него будет возможно воссоздание «традиционного русского типа гражданского сознания».
Но… так ли очевиден этот перелом именно сегодня? Перелом, конкретизировать который хотят участники сборника, — это долгожданный положительный сдвиг, кризис в процессе тяжелой болезни, результатом которого становится выздоровление либо кончина. Есть ли в самом деле основания смотреть на нашу текущую действительность так оптимистично? Видеть в ней оздоровительный криз? Пожалуй, такой перелом — ожидаем, он требует самоотверженной подготовки. Он нудится, и нужницы восхищают е. Он требует напряжения самых разноплановых интеллектуальных сил, их способности договариваться друг с другом поверх разногласий. Договариваться во имя общих целей и святынь, которые важнее, чем изысканные особенности собственной идеологической концепции, столь дорогой сердцу.
Разве сегодня в нашем обществе есть достаточное количество признаков такого консенсуса? Скорее, изданный сборник — провозвестник, симптом будущих перемен, дождаться и заработать которые нам еще предстоит.
В названии «Перелома», возможно, помимо воли самих составителей, читается и иной, дополнительный, смысл. Перелом как увечье, травма жизненного хребта. Невнимание к травме приведет к неправильно срощенной кости и неисправимому уродству. Признаки этого уродства, в частности, описаны М.Кантором в статье сборника «Перспективы авангарда». Кантор говорит о «безóбразном неодегенеративном искусстве» как о художественном фоне современного западного демократического общества. Такое авангардное искусство — эстетическое зеркало, отражающее переломы ценностного скелета западного мира. Вот эта сознательная врачебная ошибка, с целью вывести новый вид человека самых честных свобод без правил, ошибка, в свое время необдуманно повторенная доморощенными социальными инженерами, еще может быть исправлена, на что составители сборника и указывают.
Одно из достоинств «Перелома», неожиданное для читателя, настроенного лишь на корпус теоретико-философских аналитических публикаций, — наличие в нем не только диагностики проблем, но и практических решений. Так, В.Третьяков описывает модель сословно-профессиональной демократии как альтернативу формальной и донельзя формализованной в думском варианте российской многопартийности. Идея партийного представительства, по мнению автора, на практике оказалась насыщенна массой издержек (причем не только в России) и не решает основной задачи — выражения реальных интересов социальных групп.
О необходимости нравственного государства рассуждает И.Потапов, прорисовывая первые приблизительные контуры «блюстительного органа власти». Само слово «блюстительный» в сочетании со словом «власть» способно вызвать негативные ассоциации — кондовая цензура, попрание творческих свобод. Но если вспомнить, какие продукты нездорового подсознания зачастую оборачиваются их производителями в овечью шкуру творческой свободы, рассуждения не покажутся такими уж инквизиторскими.
М.Тюренков обосновывает необходимость развития концепции православного солидаризма, в том числе — при активном участии Русской Православной Церкви. Сложно спорить с тем, что у Церкви есть сегодня значительный интеллектуальный потенциал и обширное поле для углубленного развития своей социальной концепции. Развитие же Церковью нормативной базы своей социальной деятельности, выверенные ответы на массу открытых вопросов в области и общественно-политических, и социально-, и биоэтических отношений позволят ей играть более ощутимую роль в общественном диалоге.
Кто-то скептически покачает головой: «зачем нужны подобные умозрительные рассуждения?». Но роль философов в государстве, в свое время определенная Платоном («а царями надо всем этим должны быть наиболее отличившиеся в философии»), не может быть затерта со временем. Она может принимать лишь различные исторические формы. Во все эпохи когорты мудрецов производили смыслы, внедрявшиеся затем в жизнь социума. Так и сегодня «системные» и «антисистемные» социальные технологи моделируют концепции различного рода. Весь вопрос лишь в том, отвечают ли эти концепции запросам общественного большинства, либо цель их в консервации либо подрыве — причем даже не действующего строя, а позиций политической элиты, в данный конкретный момент удерживающей власть.
В этом отношении практически все статьи сборника «Перелом» «прошиты» единой нитью — их предложения являются предложениями для большинства, а не для отдельных социологических страт. Даже обнаруживаемая в тех или иных местах сборника критика либерализма — это критика не либерализма как такового, а его тоталитарных выражений. Когда права и возможности большинства тем или иным образом узурпируются частной прослойкой.
В этой связи хочется продолжить мысль — и частично поспорить с инициатором и редактором «Перелома» А.Щипковым в его завершающей статье «Смерть интеллигенции». Интеллигенция, по мнению автора, умерла «вслед за крестьянством и пролетариатом». Место же ее занял «креативный класс» — сообщество потребленцев с неким набором интеллектуальных и политических претензий, заботящееся в конечном счете о личном — счете, интересе, статусе. Однако было бы несправедливо объявлять протестных «креативщиков» единственными абсолютными наследниками русской интеллигентской традиции. Иначе куда в данной линейной системе координат встраивать «Перелом», авторов «Перелома», их единомышленников и то сообщество, которое имеет шансы образоваться вокруг идей сборника? Стоит ли выводить их за рамки понятия интеллигенции, если определение это и было в прошлом серьезно скомпрометировано, о чем справедливо пишет Александр Щипков?
Думается, сегодняшняя и будущая интеллигенция — разномастна как никогда. Всю ее нельзя облачить в саван из белых ленточек и отправить в исторический загашник. Вопрос в том, насколько сильной в отстаивании своих идей окажется та самая интеллигентская общность, на которую ориентируется «Перелом», — уважающая национальные ценности, полноценную традицию и справедливость для всех, а не для избранных. И сможет ли она реабилитировать во многом выхолостившийся термин.
Сборник «Перелом» можно приобрести в книжном магазине «Москва» на Тверской улице, дом 8.
Источник
Внутренний костный каркас человека – конструкция крепкая, надежная и хорошо «продуманная» эволюцией в плане оптимального сочетания легкости и прочности. Вероятно, мы могли быть значительно устойчивее к ударам и падениям, однако это сказалось бы на подвижности: человек стал бы гораздо тяжелее, крупнее и неповоротливее; мы могли быть намного стремительней и реактивней в движениях, но тогда пришлось бы облегчать «несущую конструкцию» за счет утончения или большей пористости костной ткани, что неизбежно отразилось бы на ее механических характеристиках.
Поэтому по сей день, несмотря на взрывообразное развитие цивилизации в последние два-три столетия (а во многом и «благодаря» этому развитию, особенно техническому) переломы костей остаются одной из наиболее частых причин обращения к хирургам-травматологам.
Мировая статистика в этой сфере варьирует очень широко – в зависимости от региональных, возрастных, профессиональных, гендерных факторов. Известно, в частности, что переломы до двух раз чаще регистрируются у мужчин, чем у женщин; что некоторые профессии и виды спорта изначально травмоопасны; что более половины всех переломов приходится на верхние конечности и плечевой пояс, и т.д.
Принято считать, что в структуре общей заболеваемости травмы находятся на третьем месте. Оценки процентной доли переломов в общем объеме травматических повреждений также различаются: одни авторы считают эту долю не превышающей 10%, другие приводят данные о 21-22%, причем в обоих случаях речь идет о российской статистике; в одних публикациях с тревогой говорится об учащении обусловленной переломами временной нетрудоспособности, инвалидности и летальности, в других описывается противоположная тенденция.
Так или иначе, проблема переломов сопутствует человечеству на протяжении всей его истории, является актуальной и социально-значимой в настоящее время и, по всей видимости, останется таковой еще очень долго.
Причины
Возможные причины «переломного» травматизма делятся на две неравные категории.
Первую, превалирующую группу составляют механические воздействия, – удары, компрессии (сдавления), неудачные повороты или падения, продольно-осевые или поперечные напряжения, сила которых превосходит порог механической прочности данной конкретной кости. Следует отметить, что говорить о каких-то абсолютных или даже усредненных пороговых значениях в данном случае не приходится, это очень условное понятие. Дело в том, что кости в человеческом организме чрезвычайно многообразны по расположению, размеру, строению, толщине; кроме того, любая кость очень сложна геометрически. Поэтому один и тот же удар, даже не особо сильный, может привести к совершенно разным последствиям в зависимости от того, в какую кость, в какую ее точку и под каким углом этот удар пришелся.
Другую группу причин составляют патологические процессы и состояния, при которых меняется естественный состав и структура костной ткани. Остеопороз (истончение костей с одновременным повышением пористости) и остеомаляция (размягчение, снижение плотности) могут протекать на фоне и вследствие ряда обменных, эндокринных, хромосомных заболеваний, а также в силу возрастных изменений или выраженного хронического дефицита определенных витаминов и микроэлементов (кальций, фосфор, витамин D и т.д.).
Симптоматика
Наиболее общим симптомом переломов является болевой синдром: это в любом случае серьезная проблема, о чем мозг и получает соответствующий интенсивный сигнал тревоги.
Прочие наблюдаемые и ощущаемые признаки перелома столь же разнообразны, как и сами переломы. В одних случаях боль становится нестерпимой при малейшем движении, в других отзывается резким усилением лишь на прикосновение. Достаточно специфичными признаками являются стремительно развивающийся отек в пораженной зоне, иногда с выраженной подкожной гематомой; неестественная подвижность, форма, положение, хруст и т.д. Очень разным может быть общее состояние больного: от вполне удовлетворительного до критически тяжелого (при множественных сложных переломах) и несовместимого с жизнью.
Вариативность клинической картины отражена в многочисленных классификациях, имеющих непосредственное практическое значение для диагностики и лечения. Так, закрытый перелом, при котором не нарушена целостность кожных покровов, кардинально отличается от перелома открытого, – который, как говорится, ни с чем не спутает ни врач, ни очевидцы, ни сам больной.
По направлению и характеру переломов различают компрессионные, косые, поперечные, продольные, вколоченные, винтообразные («скрученные»), клиновидные. В одних случаях перелом является неполным, то есть носит характер более или менее обширной трещины или надлома, в других происходит размозжение, смещение отломков, дополнительная травматизация окружающих тканей и органов острыми сколами костей. Политравма с множественными переломами (т.е. при одновременном поражении нескольких костей в конечностях, позвоночного столба, ребер, черепа) смертельно опасна из-за риска травматического шока или, при вторичном инфицировании, – сепсиса.
Диагностика
Важно понимать, что все перечисленные выше признаки закрытого перелома являются относительными и факультативными, т.е. окончательный диагноз может установить только врач. Дифференциальная самодиагностика, – например, в пользу вывиха, если на самом деле имеет место перелом, – очень опасна как непосредственными последствиями (напр., внутреннее кровотечение при повреждении крупного или среднего кровеносного сосуда), так и отдаленными (незаращение или неправильное срастание с нарушением функции или полной функциональной несостоятельностью костного сегмента). Помимо сбора информации, внешнего визуального и пальпаторного исследования, назначается рентгенография, – которая по сей день остается стандартом инструментальной диагностики в травматологии (костная ткань достаточно четко и информативно контрастирует с мягкими тканями). Назначают лабораторные анализы и, в случае необходимости исследовать окружающие перелом структуры, – дополнительные диагностические методы, напр., МРТ, УЗИ и т.д.
Лечение
О правилах оказания первой помощи в последние сто лет писалось очень много; соответствующие эпизоды, порой очень грамотные, представлены в кинематографе и литературе. Несмотря на это, в критической ситуации даже хладнокровному человеку, если он не врач, легко растеряться и забыть все познания в данной сфере. Поэтому вспомним лишь основные, фундаментальные и зачастую спасительные, принципы оказания первой помощи при подозрении на перелом. Это максимальная неподвижность (что касается, как минимум, поврежденного участка, хотя в некоторых случаях больному вообще нельзя шевелиться – ни самостоятельно, ни с посторонней помощью) и минимальный срок доставки в медучреждение. В городских условиях, безусловно, гораздо легче следовать этим рекомендациям, чем в малонаселенной сельской местности или в дальнем походе, однако и там необходимо сделать все возможное и невозможное, чтобы избежать смещений, инфицирования, кровотечения и других осложнений. Если больной доставляется в травмпункт на частном автомобиле (что вполне допустимо, например, при закрытых переломах конечностей), должна быть наложена иммобилизирующая шина. Правила доврачебного шинирования тоже достаточно просты: сначала асептическая обработка и остановка кровотечения, если оно есть, а затем уже осторожное прибинтовывание к шине (доске, ветке и т.п.) – с таким расчетом, опять же, чтобы подвижность в любой плоскости была минимальной.
В любых внемедицинских условиях ни в коем случае, никому и ни при каких обстоятельствах нельзя поврежденную конечность выпрямлять, если она согнута под неестественным углом, трясти или резко дергать в надежде «вправить» – это случается нередко и приводит к особо тяжким последствиям в тех случаях, когда оказывающий первую помощь «совершенно уверен» и «точно знает», что имеет дело с вывихом.
Очевидно, что все варианты стратегии и тактики специализированной травматологической помощи в случае перелома невозможно не только описать, но даже перечислить в рамках одной статьи. По показаниям и результатам диагностики, в зависимости от общего состояния больного, времени, прошедшего после получения травмы, характера перелома и множества других факторов, – применяют тот или иной способ анестезии, технику репозиции костей и отломков, антибактериальную профилактику инфицирования и сепсиса, метод фиксации (наложение гипсовых повязок или лонгет к настоящему времени отнюдь не утратило своего значения). В случае тяжелого сложного перелома может понадобиться поэтапное хирургическое лечение с целью реконструктивного остеосинтеза, нередко с установкой имплантатов или компрессионно-дистракционного аппарата (аппарат Илизарова и его модификации), а также неукоснительное соблюдение больным всех предписаний и особого режима на указанный врачом период полной реабилитации.
Источник