Перелом после мос
Хирург в четвертом поколении, главный травматолог Москвы Вадим Дубров — о том, что изменилось в московской травматологии за последние годы, почему врачи хотят работать в столичных больницах и как снизить нагрузку на докторов.
Современное оборудование и методы лечения, опытные специалисты, высокотехнологичные операции — так изменилась московская травматологическая служба. Пациентам бесплатно ставят протезы самого высокого класса, делают томографию и артроскопию, и в травматологических отделениях они проводят вдвое-втрое меньше времени, чем было раньше. О прорыве столичного здравоохранения mos.ru рассказал главный травматолог Москвы Вадим Дубров.
.JPG)
— Как столичная травматологическая служба поменялась в последние годы?
— У нас за последние годы произошел даже не скачок, а большой прыжок. Я в московских больницах работаю 41 год, и мне есть с чем сравнивать. Если посмотреть на то, что у нас есть сейчас, и на то, что когда-то было, — это несравнимые вещи. Когда в 1991 году я возвращался с форума Международного общества травматологов и ортопедов в Давосе (а это травматологическая Мекка, травматологи и ортопеды со всего мира съезжаются туда учиться), я чуть не плакал. Мне было так обидно, что мы еще неизвестно когда до этого всего дойдем. Я себе представить не мог, что пройдет 10–15 лет, и мы, российские врачи, начнем читать лекции в Давосе.
У нас роскошное оснащение, и шаг за шагом мы выходим на количество операций, принятое в других странах
На прошлой неделе у нас прошел курс, который раньше проводили только в Давосе, а теперь он проходит и в России. В нем участвовали и венгры, и голландцы. И если в 1990-х годах у нас на курсе было 80 процентов иностранных преподавателей и 20 процентов из России, то теперь — наоборот, потому что наш уровень очень поднялся.
Сейчас у нас роскошное оснащение, шаг за шагом мы выходим на количество операций, которое принято в других странах. Когда я начинаю рассказывать, что у нас за государственный счет ставят протезы, пластинки или стержни такого класса, наши коллеги за границей удивляются.
Мы думать не думали, например, что у нас будет столько качественных стоек для артроскопии, такое количество компьютерных томографий (КТ) и магнитно-резонансных томографий (МРТ). Когда мы в Москве говорим, что доктор назначил КТ или МРТ и оно будет сделано через четыре-пять дней, потому что нет спешки и можно распределить больных так, чтобы было удобно всем, это правда. У меня есть приятель в Лос-Анджелесе, у которого проблема с коленом. Он состоятельный человек с хорошей страховкой, но ему приходится ждать приема ортопеда три недели, еще три недели — КТ или МРТ.
— Как сейчас в Москве работает система реабилитации после травм?
— Как у нас раньше было? Пациент лежал в отделении, допустим, 14 дней до снятия швов. Если честно, с третьего дня ему хирург не нужен был. А хирургу приходилось учить больного ходить, заниматься с ним лечебной физкультурой, вместо того чтобы идти в операционную.
Теперь мы делаем по-другому. Больных прооперировали, на четвертый-пятый день их переводят в отделение реабилитации, где они проводят все те же 14 дней после операции. Но эти две недели ими занимаются специалисты по лечебной физкультуре, массажисты, физиотерапевты. И в результате в травматолого-ортопедическом отделении больные находятся не 14 дней, а пять. Это значит, что мы можем в три раза больше операций провести.
— Город предлагает мониторить нагрузку врачей, чтобы избавить их от хронических переработок. Что, на ваш взгляд, можно сделать, чтобы у доктора не было избыточной нагрузки?
— Можно сделать так, чтобы у врача была рациональная нагрузка. Каждый должен заниматься своим делом: хирург — оперировать, а реабилитолог — реабилитировать. Когда будет создана логистика управления и оснащения, тогда врачам будет легче.
Формирование госпитальных информационных систем сильно разгрузит нас. Сейчас город развивает систему информатизации здравоохранения. И когда появится городская база всех радиографических снимков, к которой можно обратиться за две минуты, а не бежать в офис организационно-методического отдела включать негатоскоп, конечно, доктору будет легче. Такая система создается.
Зарплаты выросли не только у врачей, но и у медсестер
Более рациональная система управления подразумевает и высокую зарплату. А московские зарплаты реально начали расти. И сегодня они совершенно не сравнимы с зарплатами не только региональных, но и федеральных учреждений. Часть докторов у нас получают зарплату из системы ВМП (высокотехнологичная медицинская помощь. — Прим. mos.ru), часть — за счет тех пациентов, которые обращаются за платными услугами. Причем зарплаты выросли не только у врачей, они и у медсестер увеличиваются. Зарплата операционных сестер приближается к 60–70 тысячам рублей в месяц. Поэтому все очень неплохо, с моей точки зрения.
У нас доктора не уходят почти. Травматологи, ортопеды — чрезвычайно востребованные специалисты. Люди месяцами, иногда годами ищут места. Я много видел хирургов, которые пришли в травматологию, но не видел ни одного травматолога, который бы ушел из травматологии-ортопедии в хирургию.
— Столичные доктора уже получают новый статус «московский врач». Но далеко не все могут пройти экзаменационные испытания. Можно ли сделать их проще?
— Когда мы запустили первый этап проверки — тестирование, примерно из 200 человек, которые участвовали, пройти его не смогли 140. У нас отличные, замечательные врачи. Но для получения звания «Московский врач» была задана очень высокая планка. И когда зашел разговор, что, может, стоит ее снизить, все, кто имел отношение к этой работе, сказали: «Нет, планка должна быть высокой».
Московский врач должен знать, как устроена система здравоохранения в целом
Московский врач должен знать, есть ли у его пациента еще какие-то другие заболевания, понимать, как решить проблему с этим заболеванием совместно с иным специалистом. Обязан уметь общаться и находить доступ к мозгу и сердцу всех жителей мегаполиса.
Он должен понимать, как устроена система московского здравоохранения в целом, а не говорить: «Я вас направил к специалисту, и пусть он с вами разбирается». Он должен это знать, чтобы сказать пациенту: «Вы знаете, я советую пойти вот таким-то путем, обратиться в такое-то лечебное учреждение» и так далее.
Тестирование — это только первый этап. Потом врачи сдавали практическую часть, то есть им надо было на муляжах показать, как правильно выполнять то или иное действие или операцию по своей специальности. Потом — собеседование. Все этапы прошли 17 процентов врачей.
— Клинической базой кафедры общей и специализированной хирургии факультета фундаментальной медицины МГУ имени М.В. Ломоносова, которой вы заведуете, являются в том числе и отделения больницы № 29 имени Н.Э. Баумана. В ней создают неформальный центр хирургии верхней конечности. Почему он появляется именно в этом учреждении?
— Нельзя быть хорошим доктором во всем. Есть операции, к которым у тебя большая склонность. Например, мы выяснили, что в больнице имени С.С. Юдина есть люди, которые блестяще проводят сложные операции на стопах. Нельзя все больницы сделать ориентированными на стопу, но почему бы не сделать такую, которая стала бы экспертной?
То есть мы не станем для каждой из больниц покупать дорогостоящее оборудование, которое будет использоваться раз в году. Мы лучше соберем больных там, где есть хорошо наученные врачи-эксперты, доктора, правильное оснащение, и все это будет высококлассным. Неформальный центр стопы в больнице имени С.С. Юдина, куда мы направляем наиболее сложных больных, проводит 400 высокотехнологичных операций в год только на стопе.
Вот такой же центр хирургии верхней конечности мы создаем в больнице № 29 имени Н.Э. Баумана. В этой больнице есть отделение хирургии кисти. Пусть здесь врачи занимаются повреждениями и заболеваниями этой относительно небольшой области, но они будут в этом лучшими.
А рядом расположенное травматолого-ортопедическое отделение будет заниматься предплечьем, плечом, локтем. В центре будут применяться все самые современные технологии — от артроскопии и эндопротезирования до микрохирургии. А если поступит больной с каким-либо осложнением, помощь ему можно будет оказать в отделении гнойной хирургии, имеющем специализированный опыт работы именно с верхней конечностью.
В нашей профессии я почти не знаю операций, которые мы не могли бы сделать
— Смогут ли в ГКБ № 29 выполнять операции, которые раньше делали только за границей?
— В нашей профессии я почти не знаю операций, которые в Москве не могли бы сделать. Мы можем все на сегодняшний день. А количество ревизий, которые мы сейчас выполняем после зарубежных операций, невероятно. Я несколько дней назад смотрел девочку из одной очень известной сборной, которая оперировалась два месяца назад в Германии, а сейчас мы ее лечим. Я оперировал игрока из «Зенита» три месяца назад, который за месяц до этого был прооперирован в Финляндии, но все развалилось. Мы все переделали, и он уже начал тренироваться.
— Новое оборудование, которое получит больница, позволит сократить сроки пребывания в больнице?
— Безусловно, эти сроки сокращают новые технологии. Кто сейчас будет оперировать коленный сустав без артроскопии? Сейчас уже существуют комплексы для артроскопии и лучезапястного, и плечевого, и локтевого суставов. Кто 10 лет назад думал, что перелом лучевой кости в типичном месте нужно оперировать? Классическая схема — это 8–10 недель в гипсовой повязке, потом реабилитация. А мы сейчас такие переломы оперируем. Например, мой приятель получил перелом дистального метаэпифиза лучевой кости. Мы его прооперировали, и он сам стал проводить операции уже на шестой день после нашего вмешательства.
Никто не хочет долго лежать в больнице, поэтому в московских клиниках созданы стационары кратковременного пребывания, чтобы пациент мог находиться в больнице буквально один день.
История больницы № 29 имени Н.Э. Баумана началась в 1864 году с небольшой общины сестер милосердия. Сегодня это современная многопрофильная высокотехнологичная клиника, где в год лечат больше 30 тысяч пациентов
— У вас есть несколько патентов на изобретения. Что это за работы?
— Их, по-моему, 11. Я горжусь тем, что моя первая печатная работа была авторским свидетельством. То есть я не статью успел написать, а получил авторское свидетельство на способ диагностики забрюшинной гематомы у больных с переломами таза, основанный на степени смещения мочевого пузыря.
Авторское свидетельство, скорее, тешит сердце: ты был в чем-то первым. В медицине понятия «роялти» нет. И это хорошо, потому что, если кто-то за знание должен будет заплатить, то с целью экономии средств он может этой новацией не воспользоваться.
— Вы врач в пятом поколении, профессор и хирург — в четвертом. Вы сразу решили идти в эту профессию?
— Я оканчивал химико-математическую школу, поэтому у меня были какие-то сомнения, но довольно быстро они развеялись.
— Почему именно травматология?
— С одной стороны, если следовать почти официальной версии, мой дед (профессор Яков Григорьевич Дубров. — Прим. mos.ru.) — один из создателей этой специальности, отец (профессор Эрик Яковлевич Дубров. — Прим. mos.ru.) докторскую защищал как травматолог-ортопед. С другой стороны, темперамент. Я всю жизнь шутил: сделав операцию на органах брюшной полости, потом всю жизнь можете мучиться неизвестностью: чем все это закончится. А здесь все проще: ты сшил сухожилия и видишь, что пациент на следующий день после операции может двигать пальцем.
Но это шутки, а на самом деле в этой работе много разнообразия. Я всю жизнь интересовался сочетанной травмой. И травмы, и пациенты разные. Нам удалось выстроить систему помощи больным, которые одновременно нуждаются в знаниях нейрохирургов, хирургов, травматологов-ортопедов, терапевтов. И нередко травматолог-ортопед должен стоять во главе этой команды.
Источник
Новичок
Группа: Пользователи
Сообщений: 8
Регистрация: 28.11.2017
Пользователь №: 7826
29 мая поздно вечером я получила травму правого плеча, 30 мая рано утром была доставлена на скорой в БСМП, где деж. травматолог мне сказал, что у меня закрытый перелом хир.шейки плеча, надо делать операцию, «иначе я стану инвалидом», т. е. госпитализироваться. В тот момент я не могла госпитализироваться. Мне наложили гипсовую повязку, а врач выдал бумагу, где рекомендовано плановое лечение. Снимок я тогда не взяла, подумала, что у меня такое смещение, что кость всё равно срастётся, но неправильно. Консервативное лечение мне не предлагалось.
2 июня я госпитализировалась. Однако операцию мне сделали только 8 июня, т. е. почти через 10 дней после травмы (МОС пластиной). Я 6 дней зря находилась в больнице, меня просто не ставили в план операций.
Снимок я взяла через несколько месяцев и ужаснулась: абдукционный перелом в/3 диафиза с таким смещением, что даже криво кость не могла бы срастись
Прошу специалистов посмотреть снимок травмы и если его качество позволит, определить, можно ли было попробовать сначала вправить отломки консервативным путём? Или всё же есть однозначные показания к остеосинтезу (мне 57 лет), учитывая, что функция кисти была в полном порядке и не было ущемления мягких тканей?
2 Правильно ли было иммобилизовать такой перелом на столь длительный срок до операции?
В больнице после операции мне сказали заменить старую лангету (которая давно стала не по размеру) на ортез Дезо (т. е. плечо было в физиологически неправильном положении). Выписали 19 июня. С этим ортезом я проходила до 20 июля, т. к. в эпикризе была прописана иммобилизация в течение 6 недель после операции (итого: 55 дней иммобилизации). Благо я разрабатывала кисть и локоть, но плечо было приведено к туловищу. После снятия ортеза у меня обнаружилась сильная контрактура. Даже предплечье не разворачивается полностью.
Оперировавший доктор сказал, что надо разрабатывать и что контрольный снимок у меня хороший. Что я и делала, но дело шло туго. Поэтому 3 августа я сделала МСКТ.
Здесь начинается какой-то абсурд. В описании томограммы сказано, что у меня неконсолидированный вколоченный перелом хирургической шейки плеча. Мне назначили «щадящую ЛФК». Через 2 месяца — 10 октября — я сделала второе КТ. То же самое, без динамики. (На очереди третье КТ 14 декабря). Поэтому, прошу специалистов посмотреть томограммы и объяснить мне, является ли репозиция отломков кости в виде вколоченного перелома — правильной репозицией? Несращение может быть результатом неправильной репозиции (хотя консультанты осторожно пишут о замедленной консолидации)
Абдукционный перелом был переведён во вколоченный и сверху поставлена пластина.
Высылаю также рентгеновские снимки, на который видно, что один болт у меня уже вышел в суставную щель. А также видно то, что когда нижний отломок вбивался в верхний, то верхний находился в положении отведения, поэтому если даже перелом срастётся рука будет подниматься максимум на 140 градусов. Когда сняли ортез и сделали контрольный снимок, рентгенолог записала, что у меня подвывих головки плечевой кости. На снимке вроде нормально, но визуально лопатка нависала как эполет — между ней и головкой плеча была щель (как при вывихе). После разработки «подвывих» «вправился» — рука подтянулась.
Пожалуйста, оцените снимки с точки зрения качества остеосинтеза, мне также говорили, что пластина упирается. Весь букет…
Плечо деградирует, я становлюсь инвалидом. Рука не отводится больше, чем на 80 градусов, да и то вместе с лопаткой. Смотреть страшно. Но, возможно, самое страшное — впереди, когда сформируется ложный сустав. В больнице мне сказали прийти в январе. Если возможно, поясните, какая операция мне грозит. Будут выбивать одну кость из другой обратно, а потом «освежать» и опять «вколачивать»? Что там останется?
К тому же у меня была травма 2-го пальца левой кисти — перелом основания средней фаланги со смещением. Мне его тоже плохо полечили — не поставили спицу. Палец сросся неправильно и потерял свою функцию. Я калека на две руки. Пожалуйста, помогите разобраться пока с плечом.
первый раз отправляю сообщение — пока удалось прикрепить только 3 файла
Источник
Лечение переломов в Москве:
операция остеосинтез в клинике «МедикаМенте»
На базе клиники «МедикаМенте» в Королёве (Московская обл.) применяются современные высокотехнологичные методы остеосинтеза при лечении переломов костей, позволяющие не только вернуть пациента к активной жизни в максимально короткие сроки (в 2-3 раза быстрее, чем при старых способах операций), но и добиться хорошего косметического результата. Мы осуществляем лечение остеосинтезом переломов шейки бедра, бедренной кости, голени, плеча, предплечья и кисти, исправляем данным методом неправильно сросшиеся переломы.
Как проходит операция при переломе методом остеосинтез
Современные технологии сделали возможным миниинвазивный хирургический доступ к поврежденному участку: установка фиксаторов проводится через небольшие (в большинстве случаев не более 2-3 см) разрезы на коже. Все манипуляции в ходе операции остеосинтез травматологи клиники «МедикаМенте» проводят под электронно-оптическим преобразователем (ЭОП) с целью контроля правильной постановки металлоконструкции и точного сопоставления отломков. Точная и стабильная фиксация под рентген-контролем ЭОП исключает возможность вторичного смещения отломков и образования неправильно сросшихся переломов.
Достигнутую под контролем ЭОП репозицию сохраняют с помощью фиксирующих конструкций. Для проведения остеосинтеза мы применяем импланты от ведущих мировых производителей: проводим остеосинтез спицами, предизогнутыми пластинами, интрамедуллярными штифтами, позволяющими нагружать прооперированный сегмент уже через несколько суток после операции.
Миниинвазивное лечение переломов под визуальным контролем с помощью ЭОП дает возможность избежать случаев открытой репозиции и скелетного вытяжения, сократить сроки лечения и пребывания в стационаре. Минимальная травматизация тканей во время хирургического доступа к поврежденному участку и, как следствие, минимальный болевой синдром в послеоперационном периоде, а также, фактически, отсутствие разрезов на коже являются очевидными преимуществами современных методов остеосинтеза, применяемых в «МедикаМенте».
Большинство операций остеосинтез проводится под общим обезболиванием (наркозом). Также могут применяться проводниковая или эпидуральная (спинномозговая) анестезия. Перед операцией анестезиолог медицинского центра «МедикаМенте» подберет подходящий способ обезболивания (в зависимости от состояния пациента и с учетом его пожеланий).
Как лечить неправильно сросшийся перелом
Лечение неправильно сросшихся переломов исключительно оперативное. Оперируют чаще всего кости верхних и нижних конечностей. Техническая сложность операции во многом зависит от сроков после травмы (чем больше времени прошло, тем сложнее) и степени имеющейся деформации конечности. Хирургическое лечение при переломах, которые неправильно срослись с незначительным функциональным нарушением, не вызывает особых трудностей. Если при срастании кость была деформирована, а ее фрагменты при этом смещены, требуется более серьезное лечение (в том числе с применением методик чрескостного остеосинтеза на аппарате Илизарова).
Клиника «МедикаМенте» имеет большой опыт применения при лечении неправильно сросшихся переломов всего арсенала методов остеосинтеза: внутрикостного, накостного, наружного чрескостного, комбинированного. После оперативного лечения назначается курс реабилитации, который включает в себя ЛФК, физиопроцедуры и массаж.
Что мы готовы предложить:
Мы осуществляем лечение методом остеосинтез переломов шейки бедра, бедренной кости, голени, плеча, предплечья и кисти, исправляем данным методом неправильно сросшиеся переломы.
Современный подход к лечению переломов
Применение малоинвазивных методик остеосинтеза при лечении переломов без обнажения костных отломков и зоны перелома способствуют ранней активизации пациента, позволяет сократить сроки стационарного лечения. Обычно срок госпитализации в стационар составляет 2-3 суток. Проведение манипуляций под контролем ЭОПа позволяет произвести репозицию фрагментов травмированной кости особенно точно с минимальным повреждением тканей и меньшим риском развития послеоперационных осложнений. Стабильный остеосинтез позволяет в послеоперационном периоде обходиться без дополнительной гипсовой иммобилизации, что дает возможность с первых дней после операции начинать функциональное лечение и способствует более быстрому и полному восстановлению функции травмированной конечности.
Лечение в кратчайшие сроки
В случае, когда по результатам диагностики пациенту показано оперативное лечение, наша клиника имеет возможность обеспечить проведение операции по остеосинтезу в кратчайший период — от нескольких часов до 2-х дней (в зависимости от характера полученной травмы). Операционные залы медцентра «МедикаМенте» оснащены всем необходимым современным операционным оборудованием. В арсенале клиники широкий модельный и размерный ряд фиксаторов для лечения переломов лодыжки, ключицы, голени, шейки бедра, лучевой и плечевой кости. Операционная бригада соответствующей подготовки (анестезиологи-реаниматологи, травматологи, хирурги, реанимационные и операционные медицинские сестры) постоянно готова к работе … фото из операционной
Опыт травматологов Москвы
В «МедикаМенте» работают профессиональные и талантливые хирурги. Обратившись к нам, вы можете быть уверены, что операцию проведет врач, специализирующийся в области оперативной травматологии как минимум 10 лет. Новейшее оборудование для диагностики и проведения операций, которым оснащен наш медцентр, помогает хирургам совершать сложные манипуляции максимально точно, без ошибок … врачи Центра
Профессиональный уход и комфорт
В клинике «МедикаМенте» пациентов ждет должный уход и доброжелательное отношение. Пациенты размещаются в современных уютных палатах. Заботливый медицинский персонал на высоком уровне обеспечивает профессиональное лечение и постоянный уход за пациентами. В отделении функционирует палата интенсивной терапии со всем необходимым для проведения экстренной искусственной вентиляции легких и мониторинга состояния пациента … фото палат стационара
Операция остеосинтез при переломе лодыжки
Перелом лодыжки — один из самых распространенных переломов. Наши врачи имеют большой опыт лечения переломов лодыжек различной сложности. Мы проводим оперативное лечение перелома лодыжки методом остеосинтез. Операция позволяет избежать обездвиживания голеностопного сустава и начать восстановление движений в нем сразу после хирургического вмешательства.
Операция остеосинтез при переломе ключицы
В последние годы травматологи все чаще рекомендуют хирургическое лечение при переломах ключицы. Остеосинтез ключицы позволяет ускорить возвращение пациента к его повседневной физической активности и снизить риск возникновения осложнений и неудовлетворительных результатов лечения. В клинике «МедикаМенте» остеосинтез перелома ключицы выполняется реконструктивными, специально анатомически изогнутыми по форме ключицы пластинами. Форма пластины помогает выполнить точную репозицию и уменьшить напряжение в грудино-ключичном и ключично-акромиальном суставах. Широкий ассортимент расходных материалов в арсенале клиники позволяет выбрать и установить пластину, которая подойдет именно в Вашем случае.
Операция остеосинтез при переломе голени
При проведении хирургического лечения перелома костей голени мы отдаем предпочтение малоинвазивным, малотравматичным методам, позволяющим быстрее вылечить перелом ноги. Фиксация отломков осуществляется посредством современных высокотехнологичных имплантов. После операции остеосинтез не требуется внешней иммобилизации (гипса).
Операция остеосинтез при переломе плечевой кости
Большинство переломов плечевой кости лечат консервативно путем репозиции под наркозом, иммобилизации в гипсе или репозиции с последующим удержанием ее результатов вытяжением. При закрытых переломах прибегают к операции остеосинтез только в отдельных случаях, если не удаётся репонировать или зафиксировать фрагменты. Для фиксации отломков используют стержни, винты или пластины.
Операция остеосинтез при переломе шейки бедра
Подавляющее большинство переломов шейки бедра подлежат хирургическому лечению. В случае неэффективности проведения остеосинтеза (фиксации отломков шейки бедренной кости) производят замену сустава на искусственный (часто в пожилых людей). Данная операция называется эндопротезированием тазобедренного сустава.
Удаление спиц, пластин после МОС (металлостеосинтеза)
После восстановления и консолидации костной мозоли (примерно через 1 год) в большинстве случаев необходимо удаление металлофиксатора (пластин, спиц, штифтов, используемых для фиксации перелома). Это плановая операция, которую можно выполнить в нашей клинике. Удаление металлоконструкции после остеосинтеза является менее травматичным вмешательством, чем первичная операция, и в большинстве случаев возможно без длительной госпитализации. Операцию по удалению МОС, как правило, проводят под общим обезболиванием. Обычно никаких осложнений с удалением конструкций не возникает. Разрез проводят по старому рубцу с последующим наложением косметического шва. Нахождение в стационаре после операции 1-2 дня.