Отказался ехать в больницу с переломом

С начала недели в соцсетях бурно обсуждают жуткую историю о москвиче, которому ампутировали палец. Жена пострадавшего ссылается на недавний городской приказ, из-за которого больных сейчас якобы не кладут в больницу даже в тяжелых случаях. Как теперь быть пациентам, «КП» постаралась разобраться вместе с экспертами.

«ИЗ ПАЛЬЦА ЛИЛОСЬ НЕЧТО С ХРЯЩЕВЫМ КРОШЕВОМ»

Блогерша под псевдонимом tavologa рассказала на своей страничке в Живом Журнале душераздирающую историю. Ее мужу, 35-летнему Дмитрию, пришлось ампутировать большой палец на ноге из-за запоздалой госпитализации….

«Добралась я таки до ЖЖ, чтобы изложить события последних дней. Честно постараюсь рассказать все спокойно и без мата, хотя желание пристрелить того козла, который подписал приказ о новом порядке госпитализации, крепнет с каждым днем. К сожалению не знаю номера приказа и его уровня (федеральный или московский), но от всей души желаю авторам сего знаменательного шедевра на своей шкуре прочувствовать, к чему он приводит. Ладно, лирика закончилась, приступим к фактам.

14-е августа, поздний вечер. У моего мужа неожиданно поднялась температура. 38,6. При попытке встать потерял равновесие, упал, при этом на суставе большого пальца правой ноги прорвался абсцесс. Что характерно, до этого палец не болел и никак себя не проявлял, то есть, наличие там абсцесса обнаружилось, когда тот уже прорвался. И полилось оттуда нечто: на гной похоже мало, ни запаха, ничего такого, зато с мелким то ли сухожильным, то ли хрящевым крошевом. «Опаньки», — сказала я, и на следующий день вызвала «скорую» На следующий — поскольку была уверена в том, что Димку госпитализируют, отток содержимому есть, время позднее, а мне рано утром на работу.

15-е августа, после обеда. Я вызвала «скорую». Приехавшие тетеньки сообщили, что с 12-го числа действует новый порядок госпитализации, согласно которому наш случай не является экстренным, поэтому лечиться нам надо амбулаторно, то бишь, в поликлинике, а госпитализироваться, если поликлинические врачи сочтут необходимым, в плановом порядке.Передали актив в поликлинику (ага, терапевту) и уехали.

15-е августа, вечер: нам позвонила терапевт, сказала, что не видит смысла к нам идти, и вообще, хирург сегодня во вторую смену, вот и шуршите, господа хорошие, к нему. Ножками, ножками, пофиг на то, что нога не очень ходит.

15-е августа, примерно через час. Что делать, доползли до хирурга. Если кому интересно — некий Закарян А.Д., работает в бывшей поликлинике №45, ныне филиале №2 поликлиники №23 г. Москвы. Этот человек в белом халате (назвать его врачом у меня язык не поворачивается) не соизволил даже из-за стола встать, чтобы хотя бы осмотреть рану. На случай, если кто не в курсе, хирург ОБЯЗАН лично присутствовать при первой перевязке. Нет, зачем ему лишние трудности, задницу от стула отрывать — это не для него. Отправил к медсестре делать перевязку. Ни записи в карте, ни записи в единой компьютерной сети ЭМИАС, с которой сейчас работают практически все врачи в гос. учреждениях, ни диагноза — вообще ни-че-го. Как будто нас и не было. Медсестра сделала перевязку, Закарян на мой вопрос, что дальше, нехотя сказал, что можно ходить на перевязки в поликлинику, а можно то же самое делать дома: наложить левомеколь и перебинтовать не так уж и сложно. Антибиотики? Ну, если хотите, можете принимать…

16-18 августа. Ладно, сидим дома, обрабатываем рану, делаем перевязки, колем линкомицин (поскольку он тропный к костным тканям, а там явно проблема в суставе. Параллельно пытаюсь найти какие-то варианты госпитализации, потому что вижу, что нога все краше, Димке все хуже, на горе-хирурга надежды никакой, на скорую, судя по всему, тоже. Звоню в платное отделение одной из московских больниц, общаюсь с заведующий. Обсуждаем, что и как, выводы совпадают: остеомиелит, вялотекущий сепсис, костный туберкулез или онкология. Как говорится, выбирайте, от чего вам больше нравится сдохнуть. Зав. отделением мне честно говорит, что если это сепсис, то цена вопроса около 300 тысяч рублей. Таких денег у нас нет. Сотня найдется, даже полторы, но не три. Обзваниваю дальше — везде примерно то же самое. А нога все краше.

19-е августа, вечер. Возвращаюсь с работы. У Димки опять температура за 38, по стопе почти до щиколотки поднимается краснота. Я не идиотка, я понимаю, что мы с ситуацией не справляемся. дойти до хирурга возможности уже нет, поскольку появились боли. Повторно вызываю «скорую». После долгих препирательств с зав. станцией машина таки приезжает. И (та-дам!) отказывает в госпитализации, ссылаясь на все тот же приказ. Перенаправляет актив в неотложку. Зачем — непонятно, поскольку неотложка госпитализировать вообще не может.

19-е августа, примерно через час-полтора. Приезжает неотложка. Доктор смотрит на ногу и делает квадратные глаза: «Вы почему не в стационаре?!». Объясняю ситуацию. Доктор тяжело вздыхает и показывает мне копию приказа, согласно которому теперь амбулаторно (то бишь, в поликлинике) лечатся флегмоны (если кто не в курсе — разлитое гнойное воспаление, требующее оперативного вмешательства), рожистое воспаление с выраженной интоксикацией (это когда температура за 40), эпи-синдром, в том числе при наличии судорог, гипертонический криз и много чего еще. Очень, очень занимательный документ. Надо будет найти его полный вариант. Но мне реально интересно, те дебилы, которые его разрабатывали и утверждали, вообще хотя бы раз в жизни хоть одно из перечисленных там заболеваний в глаза видели? «Похоже на остеомиелит», — говорит доктор. «Похоже», — грустно отзываюсь я. Доктор с неотложки перенаправляет актив в поликлинику, поскольку больше он ничего сделать не может. Я начинаю названивать на горячую линию департамента здравоохренения (это не опечатка, это мое отношение к тому, что у нас сейчас делают с медициной).

Дозваниваюсь. Дежурный врач внимательно меня высушивает и задает резонный вопрос: «А почему вы до сих пор не в стационаре? А если там остеомиелит?». Оказывается, доктор только из отпуска и не в курсе последних изменений. Рассказываю ему про приказ. Реакция примерно как у меня: «У нас что, кладбища плохо заполняются?». Дежурный мне советует действовать через зав. филиалом и добиваться госпитализации всеми правдами и неправдами.

20-е августа, утро. Звоню в поликлинику, разговариваю с заведующей. Реакция заведующей практически дословно совпадает с реакцией дежурного на горячей линии: «Как — не госпитализировали? А если там остеомиелит? У какого хирурга были? Бегом ко мне за направлением на госпитализацию!». Поскольку я была на работе, с бумажками бегал ребенок.

20-е августа, после обеда. Приходит из районной поликлиники терапевт, которой неотложка накануне передала актив. Смотрит на ногу, которая стала еще краше: стопа красная, горячая, из сустава непрерывно выходит все то же крошево. Задает сакраментальный вопрос, почему мы до сих пор не в стационаре. Пишет направление на госпитализацию, вызывает «скорую». Диагноз — остеомиелит под вопросом. Никуда не уходит, сидит и ждет. Забегая вперед: я искренне благодарна этому врачу. Она не ушла, пока не получила подтверждения, что Димку все-таки госпитализируют.

20-е августа, примерно через час. Приезжает «скорая» и (ТА-ДАМ!) пытается отказать в госпитализации. Да, они видят, что происходит. Да, они понимают, что молодой 35-летний мужик вот-вот потеряет ногу, если вообще выживет, но приказ недвусмысленно запрещает им госпитализировать таких пациентов. Я встаю крестом в дверях и популярно объясняю приехавшей бригаде, куда они могут засунуть данный приказ. Достаю (нет, не пистолет, всего лишь телефон), набираю номер департамента, параллельно оповещая бригаду, куда именно я звоню. Сообщаю им, что накануне уже звонила в департамент, и там очень удивились, что мы еще не в стационаре. В это же время терапевту звонит заведующая и интересуется, как у нас дела (очевидно, туда из департамента уже позвонили). После полутора часов (!) препирательств врачи со скорой понимают, что деваться некуда. Начинается «сочинение на заданную тему»: температура 38,6? Пишем, что 39,5. Состояние? Ну, пусть будет средней тяжести.

20-е августа, около 18 часов вечера. Мы едем в больницу, терапевт идет по другим вызовам.

20-е августа, около 20 часов. Димку оформляют в отделение гнойной хирургии, тихо матерясь на долбаный приказ, из-за которого теперь столько осложнений.

20-е августа, 21.30: экстренная операция прошла успешно, ампутировали палец. Со слов оперировавшего хирурга, сустав на тот момент полностью разложился, начиналась флегмона стопы. Еще пара дней — и пришлось бы ампутировать всю стопу. Говорят, легко отделались.

Сейчас Димка в стационаре, вчера уже начал вставать и ходить. На следующей неделе его обещают выписать домой, на долечивание у районного хирурга. Боги, дайте мне сил сдержаться и не покалечить этого урода, когда мы придем к нему на прием… Другого хирурга в поликлинике, увы, нет. Затем последуют реабилитация, заказ ортопедического вкладыша в обувь и уже плановое обследование, чтобы понять, откуда это вообще все взялось. Димкины родственники хотят подавать в суд (правда, непонятно, на кого), мне все равно. Главное, что все остались живы.

Вывод: что бы с вами ни случилось, скорая вряд ли вас госпитализирует из дома. Поэтому, если вам очень-очень плохо, идите на улицу, садитесь на лавочку (только не около своего дома, а хотя бы в соседнем дворе) и вызывайте скорую туда. С улицы заберут, никуда не денутся. Хотя, кто ж его знает, могут ведь и просто до дома подвезти…

Да, перепост приветствуется. Бороться с системой — занятие неблагодарное, но, может быть, поднятая в ЖЖ волна смоет этот идиотский приказ.

Откликов на этот эмоциональный рассказ море. Москвичи в шоке и переживают: как теперь быть тяжелым больным и кого на самом деле должны класть на лечение в больницу?

ВРАЧИ «СКОРОЙ»:ТЯЖЕЛЫМ -НЕ ОТКАЗЫВАЕМ

Врач городской службы скорой помощи Михаил Коневский, которому мы позвонили первым делом, очень удивился: «Запрет госпитализировать больных в тяжелых случаях? Ничего подобного. Наша бригада по-прежнему без разговоров отвозит пациентов в больницы, если после оказания первой помощи состояние не стабилизировалось и нужно срочно продолжать лечение в стационаре».

Между тем активисты соцсетей разыскали тот самый приказ, на который, по словам блогерши tavologa, ссылались медики, отказываясь госпитализировать ее супруга. В документе перечисляются случаи, когда врачам предписывается «на догоспитальном этапе… обеспечить динамическое наблюдение… в ЛПУ (участковых поликлиниках. — Ред.), в том числе в отделениях круглосуточной неотложной медицинской помощи». Именно эту мудреную фразу многие трактуют как основание для отказа в госпитализации. Дескать, раз можно наблюдать на «догоспитальном этапе», то класть в больницу не стоит.

ВЕЗТИ НЕЛЬЗЯ ОСТАВИТЬ

— Если врачам правда дали такие указания (в общедоступных правовых базах приказа нет, поэтому есть сомнения в его действительности), то это грубейшее нарушение прав пациентов, — возмущается президент Национального агентства по безопасности пациентов и независимой медицинской экспертизе, юрист Алексей Старченко. — В списке случаев, когда якобы можно обойтись без госпитализации, масса диагнозов, при которых больного обязательно нужно лечить в стационаре! Например, заболевания почек — острый гломерунефрит, нефротический синдром. Если не госпитализировать пациента для регулярных больничных медпроцедур, то такие заболевания, как правило, переходят в хроническую почечную недостаточность и человек становится в очередь на трансплантацию почки. Мы этого хотим?!

«ЗАПРЕТ КАСАЕТСЯ ЛИШЬ СИНЯКОВ И ЦАРАПИН»

В то же время сами врачи, обсуждающие нашумевшую историю в своих профессиональных сообществах в интернете, обращают внимание: в новом приказе запрет на госпитализацию прямо упоминается лишь один раз. Речь идет об ушибах и ссадинах мягких тканей. Проще говоря — о синяках и царапинах. Учитывая это, документ можно трактовать и так: в остальных перечисленных случаях пациентам обязана уделять особенное внимание неотложка, и, если в ходе такого наблюдения выяснится, что необходима госпитализация, больного обязаны незамедлительно положить в больницу. — Исходя из федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в РФ», человека обязаны госпитализировать, если после оказания помощи на дому не удалось купировать (пресечь. — Ред.) острое состояние, — поясняет Алексей Старченко. При этом оценить тяжесть состояния пациента может только сам врач по текущим симптомам в каждой конкретной ситуации.

СПРАВКА «КП»

● Скорая помощь оказывается гражданам при заболеваниях, несчастных случаях, травмах, отравлениях и других состояниях, требующих срочного медицинского вмешательства, когда есть угроза жизни пациента. ● Неотложная медпомощь предоставляется при внезапных острых заболеваниях, состояниях, обострении хронических заболеваний без явных признаков угрозы жизни пациента. Как правило, такую помощь оказывают отделения неотложки при поликлиниках по месту жительства.

ВОПРОС — РЕБРОМ

Что делать, если тяжелого больного не берут в стационар

— Если вы чувствуете, что после оказания первой помощи обострение не проходит, а «Скорая» отказывается везти в больницу, сразу звоните на «горячую линию» московского городского фонда обязательного медстрахования (ОМС), — советует опытный защитник прав пациентов Алексей Старченко.

С этого года служба «03» переведена на финансирование из средств ОМС, поэтому фактически подотчетна фонду. Кроме того, закон об обязательном медстраховании обязывает страховщиков отстаивать права пациентов. Поэтому нелишним будет позвонить и по телефону, который указан в вашем полисе ОМС. — Также в случаях, когда требуется экстренная госпитализация, вы имеете полное право самостоятельно обратиться в больницу через приемное отделение. Если вам отказывают, звоните страховщику, в фонд ОМС и на «горячую линию» Департамента здравоохранения Москвы.

Запишите в свой мобильный эти телефоны:

✔ отдел организации защиты прав застрахованных Московского городского фонда ОМС: 8 (495) 952-93-21; ✔ «горячая линия» Департамента здравоохранения Москвы: 8 (499) 251-83-00.

ОФИЦИАЛЬНО

Ситуацию с нашумевшим приказом и правилами госпитализации в столице прокомментировал глава Департамента здравоохранения Москвы Георгий Голухов:

— Мы ни в коем случае не ставим перед собой задачи сокращать число коек в больницах и заставлять пациентов лечиться дома, когда им объективно необходимо постоянное наблюдение врача и лечение в стационаре. В то же время в ходе модернизации поликлиники в Москве сейчас оснащаются новейшим оборудованием, котор