Марина перелом

Девочке шесть лет. У нее несовершенный остеогенез — повышенная ломкость костей. Сколько у Марины было переломов, никто уже не помнит, сбились со счета. Но после каждого перелома Марина вставала и снова училась ходить. А за последний год, с тех пор как в московской клинике поставили толком диагноз и стали укреплять кости препаратом памидронат, перелом был всего один, перелом бедра. Но сросся криво. И после этого последнего перелома Марина уже не встала. Ей нужна операция. Металлические штифты внутрь бедренных костей. Тогда она опять будет ходить.

— Кто к нам сегодня придет в гости? — спрашивает Марина, если вот уже вечер, а они с мамой никуда в гости не пошли.

—Никто,— отвечает мама.

— Как это никто? А пазл новый есть?

— Нового нет, но есть этот замок большой, почти новый. Давай соберем его.

Марине обязательно нужно либо самой пойти в гости, либо чтобы кто-то пришел в гости к ней. Пойти — сильно сказано. Поехать, конечно. Почти каждый день мама сажает шестилетнюю Марину в детскую колясочку и везет к бабушке, к соседям, во двор, к друзьям — куда-нибудь. Или пусть кто-нибудь придет к Марине в гости, они же все могут ходить.

Дети с несовершенным остеогенезом очень общительны. Не знаю почему. У детей с несовершенным остеогенезом всегда полно друзей. А Марина общительнее всех детей с несовершенным остеогенезом на свете. Поэтому летом Марина целый день во дворе. И у нее много подружек. Мама ставит Маринину коляску возле детской площадки за лавочкой, чтобы расшалившиеся дети не сшибли Марину, если что. И Марина с девочками играет. В дочки-матери, например. У Марины прекрасно получается играть роль дочки, раз уж она все равно сидит в колясочке и раз уж с ней все равно надо обходиться заботливо и бережно. Подружки знают, что Марину нельзя толкнуть, нельзя уронить, нельзя ударить и… лучше вообще на всякий случай не трогать.

Можно еще играть в магазин. Марина все равно сидит за лавочкой, и из этой лавочки прекрасно получается прилавок, на котором можно разложить какие угодно товары. И Марина прекрасно исполняет роль продавца, потому что подружки приходят к ней за покупками, а она всегда там, за прилавком. Марину, правда, нельзя трогать, но вы же не для того приходите в магазин, чтобы трогать продавца.

Зимой грустнее, конечно. Зимой нельзя целый день играть во дворе с подружками. Надо выдумывать, к кому пойти в гости или кто придет в гости к тебе.

На всякий случай, если ни одна из многочисленных Марининых подружек не сможет зайти в гости, надо иметь пазл. Только большой и сложный, потому что одиноких вечеров все равно бывает довольно много, а Марина натренировалась собирать пазлы очень ловко. И если в первый раз большой и сложный пазл способен еще убить несколько одиноких часов, то на второй раз пазл, собранный однажды, Марина собирает молниеносно, как старослужащий — автомат Калашникова, разве что не с завязанными глазами.

И когда пазлы кончаются, Марина начинает тосковать. Она тоскует по больнице. По клинике, в которой раз в несколько месяцев ей делают инфузии памидроната. Инфузий Марина не боится. Предстоящей операции боится немножко, а инфузий — нет. Катетер ее не беспокоит.

Зато можно ехать в такси и разговаривать с шофером, а потом ехать в поезде и разговаривать с попутчиками. И Москва — большой красивый город, в нем всегда полно людей. А в клинике есть врачи, которых Марина знает, любит, с ними можно поговорить. А главное — девочки. Подружки, соседки по палате, у них тоже несовершенный остеогенез, они хорошо умеют играть во всякие бесконтактные игры. К тому же они никуда не деваются, даже ночью, потому что у них тоже капельницы. И это даже лучше, чем летом во дворе. Общение и игры не кончаются 24 часа в сутки.

И даже когда Марину выписывают, захватывающее путешествие еще некоторое время длится. Мама опять везет Марину по людному городу, они опять едут в поезде и разговаривают с попутчиками. Добравшись к себе, в Алатырь, еще едут домой на такси или на автобусе. И уже перед самым возвращением домой, уже когда открывается дверь подъезда, есть последнее развлечение. Мама берет Марину вместе с коляской на руки, чтобы занести в дом. Это как на качелях или на каруселях. А-а-ах — и летишь.

Я говорил, что Марина очень маленькая? Ей шесть лет, но она весит 11 кг, как двухлетний ребенок. И складная прогулочная коляска ничуть Марине не мала. И весит она как пух.

Валерий Панюшкин,

Чувашия

Ïðè âñòðå÷å Àéíóðà ïðîèçâîäèò âïå÷àòëåíèå î÷åíü óâåðåííîé â ñåáå äåâóøêè. Äëÿ ïîìîùè äðóãèì îíà ìîæåò ñâåðíóòü ãîðû. Îáùàÿñü â ñîöñåòÿõ,  Àéíóðà íå àôèøèðóåò, ÷òî îíà èíâàëèä-êîëÿñî÷íèê. È âîîáùå, ñëîâî «èíâàëèä» íåïðèìåíèìî ê ýòîé äåâóøêå, íåñìîòðÿ íà ìåäèöèíñêèå äîêóìåíòû. Îíà ó÷èòñÿ â óíèâåðñèòåòå, ïûòàåòñÿ îñâîèòü íàâûêè âîæäåíèÿ àâòîìîáèëÿ, ó íåå åñòü ëþáèìûé ïàðåíü, è îíà âñå ñâîáîäíîå âðåìÿ ïîìîãàåò ëþäÿì: ïîä åå êðûëîì ìàëåíüêèå ïàöèåíòû îòäåëåíèÿ îíêîãåìàòîëîãèè. Îíà ñîáèðàåò äåíüãè íà ëå÷åíèå äåòîê, ïîìîãàåò íàéòè ðåäêèå ëåêàðñòâà, îðãàíèçîâûâàåò ïðàçäíèêè â áîëüíèöå è çàíèìàåòñÿ ñáîðîì ïîäàðêîâ äëÿ äåòåé. Àéíóðà ðåãóëÿðíî åçäèò â äîì ïðåñòàðåëûõ, ãäå ïðîâîäèò ÷àåïèòèÿ äëÿ çàáûòûõ âñåìè ñòàðèêîâ, áûâàåò è â äåòñêîì òóáåðêóëåçíîì äèñïàíñåðå.
7 ëåò íàçàä åå æèçíü áûëà äðóãîé. Àéíóðà ó÷èëàñü â âûñøåé øêîëå ìèëèöèè (ïîøëà ïî ñòîïàì îòöà, ïîãèáøåãî â ×å÷íå), íîñèëà êðàñèâóþ ôîðìó, ìå÷òàëà î êàðüåðå â îðãàíàõ.  îäèí èç âå÷åðîâ îíà ñïåøèëà íà âûçîâ, «ïîéìàëà» òàêñè. Î÷íóëàñü ÷åðåç íåêîòîðîå âðåìÿ â ðåàíèìàöèè. Àéíóðà ïîïàëà â àâàðèþ. Âîäèòåëü îòäåëàëñÿ öàðàïèíîé, íàøà ãåðîèíÿ — ñëîæíåéøèì ïåðåëîìîì ïîçâîíî÷íèêà. Îíà ïåðåæèëà 2 òÿæåëûõ îïåðàöèè è â èòîãå — èíâàëèäíàÿ êîëÿñêà, ýòî ëó÷øèé èñõîä âîçìîæíûõ ñîáûòèé. Äåâóøêà ÷óäîì îñòàëàñü æèâà. Àéíóðå òîãäà áûëî 18 ëåò.
Âñïîìèíàÿ òîò ïåðèîä, Àéíóðà ãîâîðèò «Ìåæäó ïåðâîé è âòîðîé îïåðàöèåé ÿ ñåáÿ íå ïîìíþ, âñå áûëî êàê â òóìàíå. À ïîòîì â ïåðèîä ðåàáèëèòàöèè, êîãäà ÿ ïðèøëà â ñîçíàíèå, áûëî òÿæåëî îñîçíàòü, ÷òî òåïåðü ó ìåíÿ äðóãàÿ ðåàëüíîñòü. Ðåàëüíîñòü, â êîòîðîé ÿ íå ìîãó íîðìàëüíî õîäèòü, áåãàòü è òàíöåâàòü. Ðåàëüíîñòü, ãäå ÿ è èíâàëèäíàÿ êîëÿñêà — îäíî öåëîå. Íî â îòäåëåíèè òðàâìàòîëîãèè òàêèõ, êàê ÿ, áûëî íå ìàëî. Ìíîãî ëèõèõ ñíîóáîðäèñòîâ, ëûæíèêîâ è ïîñòðàäàâøèõ, êàê è ÿ, â àâàðèÿõ. Âìåñòå áûëî ëåã÷å âñå ýòî ïåðåæèòü, ìîãó ñêàçàòü, ÷òî â êàêèå-òî ìîìåíòû äàæå áûëî âåñåëî».
 Ìîñêâå, ãäå äåâóøêà ïðîõîäèëà ðåàáèëèòàöèþ, ó Àéíóðû âîçíèêëà «ïåðâàÿ ëþáîâü».  êàôå ê íåé ïîäîøåë ìîëîäîé ÷åëîâåê, åãî íå ñìóòèëà èíâàëèäíàÿ êîëÿñêà. Âëþáèëñÿ ñ ïåðâîãî âçãëÿäà, è ïðàêòè÷åñêè ñðàçó ïîçíàêîìèë äåâóøêó ñ ðîäèòåëÿìè. Îòíîøåíèÿ ìåæäó âëþáëåííûìè ðàçâèâàëèñü ñòðåìèòåëüíî, âñå áûëî õîðîøî, ïîêà íå ñòðàøíûé äèàãíîç. Ó ïàðíÿ Àéíóðû íàøëè ðàê. Ïðàêòè÷åñêè âåñü êóðñ ëå÷åíèÿ äåâóøêà íå îòõîäèëà îò âîçëþáëåííîãî, è îäíàæäû, êîãäà åìó î÷åðåäíîé ðàç ââîäèëè «õèìèþ» îíà ðåøèëà «ïðîêàòèòüñÿ» ïî áîëüíèöå — è óâèäåëà äåòñêîå îòäåëåíèå: «ß ïîäóìàëà, ÷òî åñëè ÿ áóäó ïîìîãàòü òàêèì äåòÿì, ìîé ëþáèìûé âûëå÷èòñÿ. ß íå âèäåëà äðóãîãî ñïîñîáà ñïàñòè åãî» — ãîâîðèò Àéíóðà. È ñ ýòèõ ïîð íàøà ãåðîèíÿ ñòàëà âîëîíòåðîì. Ïîêóïàëà äåòÿì èãðóøêè, íåîáõîäèìûå ñðåäñòâà ãèãèåíû — îáùàëàñü ñ íèìè, èãðàëà è ñòàëà äëÿ ìíîãèõ íàñòîÿùèì äðóãîì. È ñëó÷èëîñü ÷óäî — ìîëîäîé ÷åëîâåê âûçäîðîâåë. À ñàìà Àéíóðà ñòàëà ïðîäîëæàòü ñâîè äîáðûå äåëà â ðîäíîì Êðàñíîÿðñêå, äà è âî âñåõ ãîðîäàõ, ãäå åé ïðèõîäèòñÿ áûâàòü. È áëàãîäàðÿ äîáðûì äåëàì, ó äåâóøêè ïîÿâèëîñü ìíîãî õîðîøèõ è âåðíûõ äðóçåé.
— ß áû è äàëüøå òàê æèëà, — ïðèçíàåòñÿ Àéíóðà, — ïîòèõîíüêó âîññòàíàâëèâàëàñü, ïðîõîäèëà êóðñû ðåàáèëèòàöèè. Ïðè òàêèõ òðàâìàõ âîîáùå íå äâèãàþòñÿ, à ÿ äàæå õîäèòü íà÷àëà ïî äîìó â õîäóíêàõ, íî ýòî ìîé ñâåðõìàêñèìóì. Íî ëåòîì, ïîñëå î÷åðåäíîãî ëå÷åíèÿ íà÷àëèñü äèêèå áîëè â ñïèíå. Ìåíÿ ïîëîæèëè â áîëüíèöó, óëó÷øåíèé íå ïîñëåäîâàëî. Âðà÷è ãîâîðÿò, ÷òî íåîáõîäèìà îïåðàöèÿ, êîòîðóþ â Êðàñíîÿðñêå íå äåëàþò. Îòïðàâèëè äîêóìåíòû â Íîâîñèáèðñê, íî è îòòóäà ïðèøåë îòêàç – ñëèøêîì ñëîæíûé ñëó÷àé.
Îíà íèêîãî íè î ÷åì íå ïðîñèò è íèêîãî íå âèíèò. Çà íåå ìîëÿò åå äðóçüÿ – ïîìîãèòå, îò æóòêîé áîëè óæå íåò ñèë. Ñëîìàííûé ïîçâîíî÷íèê óæå òðè ìåñÿöà íå äàåò Àéíóðå çàñíóòü.
 Äðóçüÿ âûÿñíèëè, ÷òî Àéíóðå ìîãóò ïîìî÷ü õèðóðãè èç ãåðìàíñêîé êëèíèêè. È ñòîèò ëå÷åíèå íå òàêèõ óæ áàñíîñëîâíûõ äåíå㠖 1 ìèëëèîí 435 òûñÿ÷ ðóáëåé. Äåâóøêà ñîáèðàëà äëÿ îíêîáîëüíûõ äåòåé â äåñÿòêè ðàç áîëüøå. Òîëüêî âðåìåíè ìàëî – â Ãåðìàíèè Àéíóðó æäóò óæå 15 ÿíâàðÿ 2013 ãîäà. À íà ñåãîäíÿøíèé äåíü ñîáðàíî ëèøü íåìíîãèì áîëüøå 800 òûñÿ÷!
Ñåé÷àñ ñïðàâëÿòüñÿ ñ áîëüþ åé ïîìîãàþò ñèëüíåéøèå îáåçáîëèâàþùèå. Íî è ýòîãî óæå íåäîñòàòî÷íî, Àéíóðà áîèòñÿ, ÷òî ñêîðî ïðèäåòñÿ ïåðåéòè íà «íàðêîòèêè». Íåñìîòðÿ íà òàêèå ïðîáëåìû ñî çäîðîâüåì, äåíü ó âîëîíòåðà ðàñïèñàí ïî ìèíóòàì. Óæå òðè ãîäà, íå âñòàâàÿ ñ èíâàëèäíîé êîëÿñêè, îíà ðóêîâîäèò áëàãîòâîðèòåëüíûì äâèæåíèåì «Òâîðè äîáðî» è ñäåëàëà ìíîãî äîáðûõ äåë äëÿ ìàëåíüêèõ ïàöèåíòîâ äåòñêîé îíêîëîãèè è îáèòàòåëåé Äîìà ïðåñòàðåëûõ. Åñëè ìû ïîìîæåì Àéíóðå – ìû ñïàñåì íå òîëüêî åå îäíó – øàíñ ïîëíîöåííî æèòü è ðàäîâàòüñÿ æèçíè äàëüøå îáðåòóò ñîòíè åå ïîäîïå÷íûõ. Ïîìîãèòå Àéíóðå òâîðèòü äîáðî!
Ìíîãèå óæå îòêëèêíóëèñü íà çîâ î ïîìîùè, íî âðåìåíè îñòàëîñü ñîâñåì íåìíîãî. Ëþáîé èç íàñ ìîæåò ñäåëàòü äîáðîå äåëî, âåäü êàæäûå 100 ðóáëåé èìåþò âåñ, êîãäà íóæåí ìèëëèîí! Ìîæíî ïåðåâåñòè ëþáóþ ñóììó íà åå ñ÷åò, à ìîæíî çàéòè â ëþáîé ïðàâîñëàâíûé õðàì è ïîìîëèòüñÿ î çäðàâèè ðàáû áîæèåé Àííû – ïîä ýòèì èìåíåì êðåñòèëàñü Àéíóðà.
Âñå ðåêâèçèòû äëÿ îêàçàíèÿ ïîìîùè â ãðóïïå «ÂÊîíòàêòå».https://vk.com/pomogiteainyre
P.S.
Äåíüãè ñîáðàíû, ñáîð çàêðûò! Îïåðàöèÿ ïðîøëà óñïåøíî, äåâóøêà ïðîõîäèò êóðñ ðåàáèëèòàöèè. Ïðîøó ìîëèòâ î ðàáå Áîæèåé Àííå!

© Copyright: Ìàðèíà Áåëÿöêàÿ, 2013
Ñâèäåòåëüñòâî î ïóáëèêàöèè ¹213010101253

Яркая «мама Коляна» из «Реальных пацанов», веселая участница КВН и Comady Woman, популярная блогер Марина Федункив годами находилась в созависимых отношениях, выбраться из которых удалось только чудом.

Артистка вспоминает, что ее бывший супруг употреблял наркотики и пил, а она была не в силах от него уйти. Тринадцать лет она посвятила попыткам спасения человека, которого спасти не представлялось возможным. Марина рассказывает, что в начале отношений она даже не представляла, насколько серьезна наркотическая зависимость, ведь в ее ближнем окружении не было подобных людей.

Переубедить актрису пыталась ее старшая сестра Наталья, работавшая с ВИЧ-инфицированными и сталкивавшаяся с подобными людьми. Но доводы родственницы оставались без внимания. Марина любила мужа и верила, что сможет помочь ему избавиться от зависимости. «Я сказала, что он пропадет без меня, он подохнет», — поделилась Федункив в YouTube-шоу «Алена, блин».

Спасая мужа, она с трудом доставала в аптеках препараты, которые могли бы удерживать его от принятия следующей дозы. «Вымаливала, говорила, что это моему дедушке», — призналась актриса.

Сейчас Федункив понимает, что страх, что любимый тогда мужчина умрет без ее помощи, был разрушителен. Он не умер после ее ухода, не умер и через несколько лет. Сейчас он ведет прежний образ жизни, и у него уже очередная «дама сердца».

Тогда же супруг неоднократно воровал деньги и поднимал на Марину руку, а она не сообщала о побоях ни в правоохранительные органы, ни в больницу, ни друзьям.

Когда это случилось впервые, Марина не ушла, потому что муж просил прощения, говоря, что был едва ли не в агонии и сам сожалеет о произошедшем. В дальнейшем он просто начал говорить, что не помнит ничего.

Федункив же много работала, играла в КВН и порой ей приходилось выходить с травмами на сцену. «Сотрясение было, я говорила, что я падала. Перелом ноги был», — вспоминает она о побоях. Однажды со сломанной ногой она летела на гастроли девять часов и мучилась от болей и отеков.

По словам Марины, тогда уже начал создаваться ее имидж веселой и оптимистичной девушки, и признание в том, что муж ее бьет, казалось ей стыдным. «А потом было страшно, когда он сказал: я тебя убью. Ты только попробуй кого-нибудь вызови — и я тебя убью. И я поняла, что он может так сделать», — поделилась Федункив.

Марина подчеркнула: «я приходила на площадку с фингалом под глазом. Мне проще было сказать, что я напилась и ударилась, чем признаться, что меня лупит мужик. Потому что мне было стыдно».

В происходящем муж винил саму Марину. Он раз за разом убеждал ее, что уже готов был бросить, но не сделал этого из-за каких-то ее «неправильных» слов. В дополнение ко всему он еще и ревновал: даже сейчас Федункив не привозит домой подаренные зрителями цветы, потому что когда-то букет был поводом для конфликта.

Решиться на разрыв отношений помогли родители мужа, которые сами боролись с заболеваниями. Его мама умерла от рака, а отец, с трудом оправившийся после операции на сердце, на похоронах убедил Марину уйти.

Тем женщинам, которые сейчас находятся в ситуации, подобной той, которую пережила она сама, Федункив советует бежать любой ценой и как можно быстрее и дальше, прятаться так, чтобы мужчина не нашел.

Сейчас Марина признается, что не понимает, как она могла столько лет отдать этим отношениям. Но тяжелый опыт сказался на ее последующей жизни. Теперь, по ее признанию, она не доверяет мужчинам, которые оказывают ей знаки внимания, и подозревает их в тайных пороках. В ближайшее время Марина намерена начать работу с психологом.

Фото: Persona Stars, @marina_phedunkiv

3 апреля —   вторая годовщина теракта в метро Петербурга.  Тогда в 14.33 на перегоне между станциями «Сенная площадь» и «Технологический институт» 22-летний смертник, выходец из Киргизии,  взорвал самодельную бомбу. Пострадали 103 человека,  погибли 16, в том числе  сам экстремист. Как же  сложились судьбы тех, кто оказался в эпицентре взрыва?  Какую помощь они получили, а какие проблемы не решены до сих пор? Об этом в материале SPB.AIF.RU

Нос почти оторвало

По статистике около трети пострадавших были молодыми людьми 1995-1998 годов рождения. В основном студенты, которые ехали на учебу или с занятий. Одной из них оказалась 24-летняя Эвелина Антонова. Она сидела  совсем рядом с террористом, в какой-то момент он  поднялся и  встал напротив.  Взрыв произошел буквально в шаге от девушки, которая получила серьезные колото-резаные травмы и сильный ожог лица. Нос почти оторвало… Ее доставили в НИИ скорой помощи имени И.И. Джанелидзе, где в тот же день провели первые операции. Врачам удалось спасти зрение, но это было только начало трудного пути. На данный момент лечение продолжается уже два года и до окончания далеко.

«У дочки до сих пор сложности с восстановлением дыхания – одна ноздря дышит только через трубку. Не хватает хрящей, тканей», -рассказала мама  Эвелины Ирина Антонова.- Операции следуют одна за другой почти каждые три месяца. Очередную  провели первого марта,  еще одна предстоит в мае. Мы благодарны  челюстно-лицевым хирургам института им. Джанелидже, они делают все возможное. Сейчас Эвелина проходит курс лечения антибиотиками, проводятся определенные процедуры. Когда все заживет и будет виден результат, врачи  определят дальнейшие шаги.

Эвелина серьезно пострадала в теракте. Это фото девушки до взрыва. Фото: Из личного архива

Почти сразу же для поддержки молодой жительницы небольшого Сертолово ее одноклассники и друзья открыли ВКонтакте группу поддержки с хэштегом #ЭваЖиви. На призыв о помощи откликнулись тысячи людей со всей страны. В итоге было собрано около 3 миллионов рублей, которые очень пригодились для реабилитации, медицинских препаратов. 

Несмотря ни на что, Эвелина продолжает учиться. У нее уже есть диплом Политехнического университета по специальности государственное и муниципальное управление, а сейчас она получает второй  в Высшей школе экономики. Собирается  стать менеджером по персоналу. Сначала на занятия ездила на такси, не могла  преодолеть психологический барьер и войти в общественный транспорт. Но постепенно боязнь отступила и сейчас  девушка  спускается в метро и даже одна ездит на лекции. Кстати, сегодня, в день годовщины теракта, она написала: «Эвелина с пришитым лицом: я не желаю смертнику того же».

Заикаюсь, снятся кошмары  

До сих пор немало сложностей со здоровьем  и у Наталии Кирилловой. Она тоже сидела недалеко от  Джалилова, хорошо его видела и запомнила… Когда прогремел взрыв, ударная волна накрыла женщину справа и слева. Осколки стекла забились в уши, и боль была такая, что она начала дико кричать. Как потом выяснилось, этим спасла барабанные перепонки. Кто молчал, тот практически лишился слуха. «Скорая» привезла Наталию в Мариинскую больницу, где ей поставили диагноз — баротравма средней тяжести.  

«Прошло два года, но тяжелые последствия чувствую ежедневно,- рассказала Наталия. —  Трудно ходить, говорить,  упало зрение. Периодически, особенно когда всплывают сцены в том злополучном вагоне, заикаюсь, чего до взрыва не происходило. В последнее время стал «дергаться» правый глаз,  считаю,  это результат  сильной  контузии. Часто снятся кошмары: просыпаюсь с сильнейшей аритмией и плачу от ужаса воспоминаний».

Тем не менее, Наталия нашла в себе силы пойти на суд над террористами, который в эти дни проходит в Петербурге. Проклятий им она не посылает, надеясь, что  Фемида во всем разберется.  

В теле остались осколки

Долгое время в одной больнице  лежали еще две  пострадавших — пенсионерка Антонина Погосова и  29-летняя Марина Кочунова.  У Марины, которая находилась  близко к эпицентру, повреждения  оказались особенно сильными: черепно-мозговая травма, открытый перелом голени, неполный отрыв трех пальцев стопы, сквозное ранение предплечья, грудной клетки. В клинику ее доставили на вертолете – она находилась на грани жизни и смерти, нельзя было терять ни секунды.  Круглосуточно рядом с женой дежурил  и ее муж Роман. Ходила на костылях и сейчас еще в теле остались осколки. Немало времени и пластических операций  потребуется, чтобы убрать и все шрамы.   Тем не менее, Марина говорит, что у нее история со счастливым концом. Внешне тоже женщина выглядит хорошо, сразу и не скажешь, через что ей пришлось пройти.

Акбаржон Джалилов Фото: www.vk.com/ Терорист-смертник убил себя и 15 человек.

А вот у Антонины Погосовой ситуация другая.  Она лишилась одной руки и восстановление другой идет очень медленно. Сказывается возраст, диабет. Когда можно будет  говорить о трудоспособности – неизвестно.

«Несмотря на то, что самочувствие людей подорвано, сейчас основная проблема не лекарства, реабилитация или компенсации», — считает Александра  Шнайдрук, исполнительный директор Ассоциации помощи жертвам терактов и чрезвычайных ситуаций. –С этим более или менее порядок. Так за легкий вред  здоровью пострадавшие получили из федерального бюджета по   200 тыс. и от  Петербурга еще  250 тыс. руб.   Если же травмы оказались тяжелыми – людям предоставили  выплаты в размере 400 и 500 тыс. руб. соответственно. Также положенные суммы перечислил Метрополитен. А вот психологический аспект, посттравматические расстройства не учитываются. Хотя последствия могут проявиться через полгода и больше, что выливается в массу осложнений, вплоть до онкологии. Но ни в какие компенсации это не заложено».

Столкнулись  жертвы теракта  и с еще одной преградой. 25 человек не получили подтверждения вреда здоровью – такой вердикт вынесла судмедэеспертиза.  По законодательству выплаты в этом случае не предусмотрены. Это при том, что официально они признаны потерпевшими. Хорошо, что подключились общественные организации и благотворители, которые выделили свыше 2 млн. руб. помощи.

Впрочем, сегодня  люди, прошедшие через ад об этом не думают. Они остались живы, это главное…