Магомед абдусаламов перелом

«Маго, что с тобой?!» – вскрикнул тренер российского боксера Джон Джексон, когда тяжеловес свалился на лавочку в парке во время пробежки. Обморок повторился через три дня, и Абдусаламов отправился в поликлинику. Тесты показали аритмию, доктора рекомендовали отдых и углубленное обследование, но Маго верил в могучее здоровье и не слушал – готовился к бою против кубинца Майка Переса. В случае победы Магомеду открывалась дорога к схватке за титул чемпиона мира.

Малыш, как называют дагестанца друзья, пришел в классический бокс только в 22 года. До этого сын чемпиона СССР по вольной борьбе Магомедгаджи Абдусаламова профессионально занимался тайским боксом. Кавказец быстро взлетел и заработал статус беспощадного панчера. К бою против Переса он подошел с показателем 18-0 – в большинстве схваток Маго выносил соперников за канаты к третьему-четвертому раунду. Абдусаламов не обладал навыками защиты, пропускал много ударов и в основном надеялся только на напор и сокрушающие удары. До боя с кубинцем такая тактика работала, но Перес оказался соперником совершенно другого уровня.

Майк продирался к вершине сквозь джунгли ноунеймов и мешков с похожим бесстрашием и показателями, что и у Маго – 19-0. 10 боев кубинец завершил досрочно, поэтому букмекеры выставили на его рубилово с русским в ноябре 2013-го равные коэффициенты. На итог боя значительно повлиял первый раунд. Абдусаламов сходу полез в атаку и нарвался на несколько сочных ударов Переса, один из которых сломал Малышу левую скулу. Несмотря на очевидное повреждение, судья и врачи не остановили бой, а сам дагестанец поступил так же, как и в случае с аритмией – забил и продолжил борьбу.

«Мэдисон Сквер Гарден» рвало на части – публика давно не видела такого открытого махача. Оба боксера рисковали, особенно Маго, раскрывались и искали путь к победе в атаке. Чаще инициативой владел дагестанец, а кубинец круто защищался и остро контратаковал: в восьмом раунде он сломал Малышу нос и окончательно превратил лицо соперника в отбивную. Бой не остановили и здесь, и Абдусаламов сражался до последнего раунда. Судьи отдали кубинцу победу, закономерность которой Маго признал.

На пресс-конференции проигравший боксер пожаловался головную боль. Но вместо больницы Маго послали на неврологический тест Кинга-Девика, который он прошел с трудом. Обезвоженный Абдусаламов в течение получаса сдавал анализ мочи, который выявил в ней содержание крови. Боксеру становилось все хуже, а руководитель медицинской службы спорткомплекса не предоставил скорую помощь и посоветовал поймать такси, сославшись на спешку из-за центрального боя вечера.

К тому моменту Магомед находился в полубессознательном состоянии и с трудом передвигался. Такси приехало только через 20 минут, в машине боксера вырвало, он несколько раз потерял сознание. Маго доставили в медицинский центр имени Рузвельта, но санитары приемного отделения потребовали позвонить 911, чтобы попасть на прием вне очереди. Боксера зарегистрировали только через 35 минут после приезда. Обследование выявило у него тромб в правом полушарии – хирурги сделали трепанацию черепа и удалили сгусток крови, но было уже поздно. Случился инсульт. У Абдусаламова отняло правую часть тела, из-за критического состояния его ввели в искусственную кому.

Маго выжил только благодаря богатырскому здоровью, но последствия травмы навсегда приковали его к инвалидному креслу. Друзья боксера уверены, что он давно бы умер, не таскай его из больницы в больницу жена Баканай. Женщина посвятила жизнь восстановлению мужа и надеется однажды поставить его на ноги вопреки неблагоприятным прогнозам врачей. Супруга боксера призналась, что в 2016-м Магомед почувствовал себя лучше и к нему частично вернулась речь. «Он очень тихо говорит. Окружающие не слышат, а я его понимаю, привыкла. Кушать мы начали совсем недавно, а до этого у него была трубочка в желудке, ему наливали туда жидкую еду. Пить он тоже не мог», – рада прогрессу сильная женщина.

За бой с Пересом боксер заработал 40 тысяч долларов, тогда как на реабилитацию уже ушло около миллиона. Семья Абдусаламова благодарна за помощь русским и зарубежным спортсменам, которые оплатили лечение. Вскоре после боя отец боксера подал в суд, обвинив Атлетическую комиссию Нью-Йорка в халатности – Абдусаламова вовремя не обследовали и оперативно не обеспечили транспорт в больницу. Спустя три года штат Нью-Йорк выплатил семье боксера 22 миллиона долларов компенсации – это крупнейшая подобная выплата в истории США.

В трагической истории Абдусаламова виноваты судьи, медики и сам спортсмен, который игнорировал проблемы с сердцем и надеялся на железное здоровье. Деньги помогут изможденной семье Маго, но не сделают счастливее. Позитивный момент у трагедии один – после решения суда правительство Нью-Йорка ввело обязательное страхование каждого бойца на 1 миллион долларов на случай повреждений головы.

Другие истории Руслана Хрипуна о боксе:

Тянувшись к 19‑й победе в карьере, супертяжеловес Магомед Абдусаламов раз от раза натыкался только на каменные кулаки Майка Переса, своего кубинского соперника. Поединок, остановить который у судьи не было повода, у команды россиянина – желания, а у боксеров – права, закончился в больнице. Вернее, там идет поединок куда более серьезный.

ГОЛОВНЫЕ ИДЕИ

На лице у Владимира Кличко уже не осталось никаких следов от боя с Александром Поветкиным. В субботу на его глазах Магомед Абдусаламов дрался с Майком Пересом в надежде когда-нибудь также добраться и до самого Владимира. Кличко сидел на хороших местах в «Мэдисон Сквер Гарден» и наблюдал за боксом.

Из 18 соперников Абдусаламова до конца поединка не продержался ни один, антирекорд – у Кевина Барнета, упавшего через 78 секунд после начала. В тот момент, когда показалось, что до больших боев Магомеду предстоит соревноваться исключительно с секундомером, на горизонте появился Майк Перес.

Магомед – боксер с тяжеленным ударом, но пробелами в технике. Кубинец с британской пропиской решил сделать ставку на школу и не просчитался. Абдусаламов с первого раунда начал кидаться одиночными, заваливал корпус, падал, и не в пустоту, а на жесткие апперкоты соперника. Так бывает, когда под тебя специально готовятся. Кубинец читал оппонента, как объявления на автобусной остановке: без интереса, но легко и быстро. Подставляя ребра, пропустив в голову, сломав уже в первом раунде руку, россиянин дрался отчаянно, но с большими потерями. После седьмого раунда левый глаз Магомеда начало заливать красным.

Из трех судей двое отдали Абдусаламову два раунда десятираундового поединка, но настоящий суд боксеру только предстоял. Через несколько часов сильные головные боли, больница и состояние искусственной комы. Врачи, по сообщениям американских СМИ, обнаружили под черепом боксера сгусток крови и были вынуждены прооперировать спортсмена, удалив фрагмент черепа. Так бывает, когда получасовой поединок со 100‑килограммовым соперником – главная часть твоей профессии.

НЕДОЛГО СТИВЕНС ВЕСЕЛИЛСЯ

Казахстанец Геннадий Головкин в категории 72 кг не оставляет шансов соперникам. Сразу после Абдусаламова он раскатал по рингу Кертиса Стивенса. Американец веселился: за пару месяцев до боя инсценировал похороны Головкина, заказав где-то небольшой гробик с надписью «RIP GGG» («Покойся с миром, Геннадий Геннадьевич Головкин»), но от смерти на ринге пришлось спасать его самого.

Нам есть чему поучиться у американцев: Стивенс оказался не в меру духовитым парнем, но в технике он уступал казахстанцу. С каждым раундом это становилось все заметнее. После восьмого команда Стивенса убрала своего боксера. Возможно, поступок не самый мужественный, но Кертис смог на своих ногах вернуться к родственникам, проскочив этап госпитализации.

ЭКСПРЕСС-КОММЕНТАРИЙ

ЧЕМПИОН WBO СЕРГЕЙ КОВАЛЕВ: МАГОМЕДУ ЕЩЕ В ПЕРВОМ РАУНДЕ ЧУТЬ ЛИ НЕ СЛОМАЛИ ЧЕЛЮСТЬ

На поединке в Нью-Йорке присутствовал россиянин Сергей Ковалев , который пару месяцев назад стал чемпионом мира.

– Уже в первом раунде Магомед получил серьезное повреждение, чуть ли не перелом челюсти. Попустил удар с правой, и у него на левой стороне лица появилась небольшая опухоль. Там стояли мониторы, и он в перерыве пытался себя разглядеть, спрашивал секундантов, нет ли у него переломов.

– Не показалось, что Абдусаламов тактически неправильно подошел к бою?

– Мне показалось, что у него в принципе самочувствие было не очень хорошее. То ли психологически не настроился, то ли перегорел. Было видно, что какой-то вяленький вышел. Я смотрел его тренировки раньше, была совсем другая картина, он очень подвижно там работал.

МНЕНИЕ ЭКСПЕРТА

ДОКТОР МЕДИЦИНСКИХ НАУК ВЛАДИМИР ПАВЛОВ: ОПЕРАЦИИ НА ЧЕРЕПЕ НЕ ДЕЛАЮТ, КОГДА ТРАВМА НЕСЕРЬЕЗНАЯ

Врач высшей категории Владимир Павлов выслушал новостные заголовки, рассказал, что такое искусственная кома, и объяснил, что значит «удалить фрагмент черепа».

– Для чего вводят в состояние искусственной комы?

– Чтобы человек не скончался от болевого шока, а также если делают операцию, где сознание отключать нужно обязательно: в частности, при операции на головном мозге.

– В чем отличие от общего наркоза?

– В принципе и то и другое – искусственный сон, отличие в механизмах и способах введения препаратов. Наркоз делается во время оперативных вмешательств. Если вмешательств нет, а человек просто находится какое-то время в таком состоянии, это называется искусственной комой. А суть с общим наркозом одна и та же: мозг отключается от стимулов внешнего мира.

– Пишут, что в мозге у боксера сгусток крови.

– Сгусток крови в головном мозге – в некотором смысле дилетантское понятие. Скорее всего речь идет о повреждении сосуда головного мозга (вероятно, мелкого, поскольку симптоматика появилась не сразу). Единственное, что можно сказать наверняка: операции на черепе не делают, когда травма несерьезная.

– В заголовках гуляет страшная фраза «извлекли фрагмент черепа».

– Тут упрощенная формулировка. Не надо думать, что человеку чуть ли не полмозга удалили. Для профилактики возможных последствий в связи с отеком тканей головного мозга врачи трепанируют участок костной ткани, чтобы избежать осложнений. В дальнейшем он может быть либо возвращен на место, либо устанавливается пластина.

Семья российского тяжеловеса Магомеда Абдусаламова, получившего тяжелую черепно-мозговую травму в поединке с Майком Пересом, обратилась с документами в суд. Родные боксера обвиняют атлетическую комиссию штата Нью-Йорк в халатности и врачебной ошибке и требуют взыскать компенсацию со штата в размере 100 млн. долларов.

Напомним, в ноябре Абдусаламов встречался на ринге с Майком Пересом, которому уступил единогласным решением судей по итогам 10-и раундов. В том бою российский боксер пропустил 312 точных ударов. После боя боксеру провели экстренную операцию на мозге, для удаления образовавшегося в нем большого сгустка крови. Абдусаламов находился в коме в течении нескольких недель, сейчас же боксер находится в реабилитационном учреждении, где показал незначительную активность и в состоянии реагировать на простые команды, однако до сих пор остается прикованным к постели и, по словам врачей, возможно он никогда не сможет ходить и говорить. Находясь в раздевалке после боя, Абдусаламов, который во время поединка получил перелом верхней челюсти и руки, сказал врачу Нью-Йоркской атлетической комиссии о том, что у него очень болит голова. Врачи провели несколько простых неврологических тестов, поставив диагноз-перелом носа и порекомендовав боксеру показаться врачу, сразу после возвращения во Флориду. Но ни комиссия, ни врачи не знали, что в какой-то момент в головном мозгу Абдусаламова началось кровотечение, которое наверняка бы убило боксера, если бы не оказанная медицинская помощь.

Инспектор атлетической комиссии Мэтт Фарраго, назначенный наблюдателем Абдусаламова в тот вечер, рассказал, что после того, как врачи проверили боксера и покинули раздевалку, он заметил следы крови в анализах мочи Абдусаламова, что могло быть признаком внутреннего кровотечения. Фарраго, который был профессиональным боксёром в течении 8 лет, посоветовал команде российского боксера доставить его на такси в госпиталь. Но анонимный источник, который находился на арене MGM в тот вечер, сообщил, что на месте дежурили 2 машины скорой помощи, но комиссия врачей не вызвала ни одной из них для российского боксера. В начале ноября, действуя по просьбе Нью-Йоркского государственного секретаря, осуществляющего надзор за атлетической комиссией, генеральный государственный инспектор начал расследование самого боя и событий, происходивших после него в тот самый вечер. Дата окончания расследования так и не была озвучена. Председатель атлетической комиссии Мелвина Латан, главный медицинский советник доктор Барри Джордан и рефери Бенджи Эстевес-младший, которые находились в зоне ринга в тот вечер, отказались от комментариев по этому поводу.

Пол Эдельштейн, адвокат жены и детей Абдусаламова заявил, что в ближайшее время собирается подавать иск против комиссии врачей и других участников данного инцидента. Как показывает практика, уже не раз встречались случаи, когда государство помогало урегулировать подобные конфликты в пользу родственников тех, кто перенес трагедию на ринге, рассказал Эдельштейн. Вдова Бетхэйвена Скоттланда, который умер от полученных в 2001-м году травм в бою с Джоджем Джонсом, подала в суд, ссылаясь на то, что мужу не было выдано разрешение на поединок и бой требовалось остановить до того, как травмы стали смертельными. Спустя 11 лет после инцидента, вдове было выплачено 150,000 долларов.

Эдельштейн подал в суд уведомление о расходах на лечение Абдусаламова, которые стали результатом «неоправданного и жестокого избиения» и «ненадлежащей, несвоевременной и неадекватной медицинской помощи и обслуживания».

«Это была настоящая война. Парни отдали все свои силы и показали все, на что способны», — поделился мыслями о том поединке Джон Дэвид Джексон, тренер Магомеда Абдусаламова.

Набожный мусульманин из российской республики Дагестан, Магомед Абдусаламов являлся чемпионом Соединенных Штатов по версии WBC и, на момент поединка с Пересом, имел рекорд из 18-и побед, каждая из который была одержана нокаутом в 5-ом раунде или раньше. Российский боксер входил в число основных претендентов на титул в супертяжелом весе, и наверняка получил бы этот бой вскоре, однако раньше ему не приходилось драться с соперниками калибра Переса. Как заявил менеджер боксера Борис Гринберг, для Магомеда это был главный поединок в карьере. В первом раунде поединка, Майк Перес нанес удар левым предплечьем в лицо Абдусаламова, это давало судье все основания остановить поединок из-за запрещенного удара, однако находившийся за спиной российского боксера рефери не счел этот момент достойным своего внимания. Несмотря на то, что никто из угла Абдусаламова не протестовал по поводу этого инцидента и не обращался за помощью к доктору, в конце первого раунда Магомед взглянул на свое лицо на большом экране и спросил у своей команды, не сломан ли у него нос.

По ходу поединка Абдусаламову становилось все сложнее дышать, а левая сторона лица сильно опухла и была повреждена. Его левый глаз был полузакрыт из-за повреждений, и кровь от рассечения над ним только ухудшала обзор. Несмотря на все тяжелейшие удары и весь ущерб, который оба боксера получили в этом бою, в нем так и не произошло ни одного нокдауна. Тренер боксера, Джон Дэвид Джексон, который в последствии заявил, что хотел остановить бой еще после 7-го раунда. Причиной служили полученные боксером повреждения, однако ни сам Магомед не чувствовал себя в опасности, ни врачи не давали никаких подобных заключений. Немногим позже, в 9-ом раунде поединка, Магомеду даже удался маленький подвиг, в этом раунде он смотрелся убедительнее своего соперника.

Джексон так же заявил, что на протяжении всего поединка в углу российского боксера не хватало взаимопонимания. Магомед общался лишь со своим братом на русском языке, а Гринберг был пассивен и далеко не всегда переводил боксеру то, что говорил тренер. Это помешало Джексону узнать о состоянии здоровья своего подопечного. Крис Джей, друг Абдусаламова, который помог ему выучить английский на базовом уровне, заявил, что трудности в углу были обусловлены гордостью и независимостью боксера.

«Ему не раз случалось пропускать мимо ушей слова в своем углу. Он делал то, что хотел делать», — заявил Джей.

«Никто из медиков в тот вечер так и не сделал ни намека на то, что я должен был остановить поединок. Малыш так сильно хотел драться, что я до конца надеялся на его победу», — заявил тренер Джексон.

Брат Магомеда Абдусаламова рассказал о том, что лишь после боя они узнали, что Магомед повредил руку в первом раунде.

«В первом раунде, я нанес удар с левой в голову Переса, после чего не мог даже сжать свой кулак, что помешало мне работать левой так, как мне хотелось. Но чемпион остается чемпионом и он провел сегодня отличный бой», — сказал Абдусаламов в интервью после боя.

Когда врачи находились в раздевалке, промоутер и тренер Абдусаламова настаивали на том, чтобы боксера отвезли в госпиталь, так как тот жаловался на сильную головную боль. Врачи провели неврологический тест Кинга-Девика, который боксер уже проходил за день до поединка, где требовалось прочесть ряд чисел.

«Он сделал пару ошибок, но довольно внятно назвал все цифры и сделал это довольно быстро. Я был очень впечатлен», — рассказал Гринберг-младший, который находился с боксером во время тестов.

Однако, тренер Джексон с недоверием относился к проводимому тесту и протестовал против него, даже покинув на некоторое время помещение.

«Какого черта произошло? Его должны были доставить в больницу, а лишь по прибытии туда проводить тесты. У нас было время, которое было потрачено впустую, потому что они не сделали того, о чем я просил, хотя он не раз говорил о своей головной боли», — заявил Джексон.

Осмотрев лицо Абдусаламова, доктора констатировали перелом носа, а также зашили рассечение и посоветовали посетить врача через пару дней, а затем снять швы через неделю.

«Казалось, что все идет по протоколу. Все необходимые шаги, которые в той ситуации увидели врачи — были предприняты», — заявил инспектор атлетической комиссии Фарраго.

После того, как боксер был осмотрен и врачи ушли из раздевалки, Фарраго все еще должен был провести тесты мочи Абдусаламова, который, к слову, тогда испытывал трудности с мочеиспусканием. Только после того, как Магомед принял душ, эти тесты были проведены. Как только Фарраго нашел следы крови в моче, он тут же посоветовал команде боксера взять такси и направиться в ближайший госпиталь.

«Я должен защищать то, что было сделано, так как он ни разу не показал признаков серьезной черепно-мозговой травмы. Конечно, у него были травмы, которые требовали скорой помощи, но никто и не догадывался о кровотечении в мозге. Мог бы я что нибудь изменить тогда? Конечно… Если бы я знал больше», — заявил Фарраго.

После того, как врачи осмотрели Магомеда, его промоутер Сэмпсон Левковиц вернулся на арену, чтобы наблюдать за другими поединками того боксерского вечера. Тогда Гринберг сообщил ему о том, что Абдусаламову требуется скорая помощь, Левковиц обратился к председателю комиссии о предоставлении боксеру машины скорой помощи, однако председатель комиссии даже не сдвинулся с места и не сделал никаких шагов для того, чтобы оказать помочь в данной ситуации. Как рассказывает брат боксера, уже тогда Абдусаламову понадобилась помощь чтобы одеться и покинуть раздевалку.

«Он был не в состоянии адекватно мыслить. Он был на грани беспамятства и продолжать твердить мне «Я уйду, я уйду»,- рассказал брат боксера.

Когда братья, их отец и Гринберг-младший вышли на улицу, где их уже ждал Гринберг-старший с женой, Гринберг-младший оставил всех на обочине и пошел ловить такси, он даже обращался за помощью к полицейскому, но все было безуспешно. Чтобы найти свободной такси в тот вечер, им потребовалось порядка 20 минут. По прибытию в госпиталь, им заявили, что им придется дождаться очереди, так как перед ними уже есть люди. Во время ожидания, Магомед попросил прилечь, затем у него начались сухие позывы на рвоту.

«Лишь после того, как я начал ругаться, охранник увидел что происходит с Магомедом, тогда он сказал что нам лучше выйти на улицу и позвонить в 911 оттуда, потому что тогда они сразу окажут медицинскую помощь и ждать нам не придется»,- заявил Гринберг-младший.

Гринберг-младший заявляет, что оставил Абдусаламова с братом в зале ожидания и вышел на улицу, чтобы позвонить в 911 со своего телефона. По данным департамента полиции, звонок в 911 поступил в 12:16 утра и длился около пяти минут. Когда он вернулся в зал, то увидел, что отец Абдусаламова, который прибыл на другом такси, уже добился внимания врачей к своему сыну. Как свидетельствуют данные больницы, Магомед был зарегистрирован в 12:31 утра. Гринберг-младший рассказал, что по ходу осмотра врачами, Магомед становился все менее восприимчив к происходящему вокруг.

«Он прилагал массу усилий для того, чтобы сказать хотя бы пару слов. Это была очень тяжелая ситуация», — заявил Гринберг-младший.

«Исходя из начальных результатов компьютерной томографии, степень повреждения его мозга на момент поступления в госпиталь уже ставила под сомнение его жизнь. Тогда мы не знали, сможем ли мы спасти его», — заявил доктор Сваруп.

Сканирование, проведенное в 12:50 утра, обнаружило большой сгусток крови в левом полушарии мозга Абдусаламова, который давил на череп, после чего боксер был доставлен в операционную. Врачи начали операцию в 13:33 по местному времени, сняв часть черепа с левой стороны, для того, чтобы ослабить давление, удалили тромб, а затем начали терапию для уменьшения отека мозга. Однако, из-за давления которое оказывалось на мозг и полученных ударов, повреждения были слишком серьезные.

«Мы спасли все, что могли, но нам не удастся сделать его таким же, каким он был раньше. Он молод и скорее всего многие функции мозга еще вернуться, но нам трудно сказать насколько он сможет восстановится», — заявил доктор Сваруп.

В канун рождества, Абдусаламов был перемещен в реабилитационный центр в пригороде Нью-Йорка, где он провел все это время, за исключением возврата в госпиталь, для проведения процедуры по замене удаленной части черепа.

«Магомед был смешным, открытым парнем, с великолепным духом. Он был очень светлым и позитивным, а не просто угрюмым бойцом из России. Это будет большим прискорбием, если люди никогда так и не узнают его с этой стороны — это трагедия на всех уровнях», — заявил Крис Джей, друг Магомеда Абдусаламова.

Напоследок, предлагаем посмотреть интервью Магомеда Абдусаламова о жизни, боксе и многом другом от 13 апреля 2013 года.