Курская дуга перелом победа

Принято считать, что в Курской битве произошёл перелом в войне Советской России с гитлеровской Германией. Тогда битва под Прохоровкой, ровно 75 лет которой отмечается сегодня, была переломом в переломе. Сойдясь в грандиозном танковом сражении лоб в лоб и по итогам боя отступив, вермахт навсегда утерял стратегическую инициативу. Ему оставалась только одна дорога – отступать. До конца. До Берлина и рейхстага. 

Фото: www.globallookpress.com

Перелом в переломе 

На самом деле, война – не драка. Хоть после Курской битвы гитлеровцы были уже неспособны проводить стратегические наступления, дожимать и добивать их пришлось ещё долгих почти два года. И кровушки за это время пролилось немерено. Так что о каком-то там однозначном переломе в войне говорить, пожалуй, было бы опрометчиво.

Более того, правы те, кто говорит, что советские войска в битве на Курской дуге понесли большие потери, нежели немцы. Хотя те наступали, а наши оборонялись. Правда и то, что в битве при Прохоровке наших танков было сожжено и разбито больше, чем немецких.

Об этом и командовавшие в сражении русские генералы говорили, признавая и потери, и ошибки, основной из которых было то, что недоразведали как следует немецкие войсковые порядки, и вылетели на лёгких и средних танках в узком дефиле прямо на изготовившиеся к бою немецкие танки и, главное — на массированную противотанковую артиллерию противника. Кстати, она больше всего потерь нам и нанесла.

В результате нацеленная на прорыв 5-я гвардейская танковая армия в 850 машин буквально «сточилась» о германские зубы, и великолепный в теории замысел просто обмяк. Почти на месяц, до 3 августа, обе стороны перешли к обороне, пока на северном фасе Курской дуги разворачивалась операция «Кутузов». В ней советские войска начали наступление аккурат того же самого 12 июля и уже в первые два дня прорвали оборону неприятеля.

А операция «Румянцев» на южном фасе началась только 3 августа, но если говорить объективно, к разгрому противника не привела. Немцы отходили вполне осмысленно, оставляя за собою выжженную землю.

Фото: www.globallookpress.com

Как рассказывали впоследствии ветераны тех сражений, противник грамотно устраивал оборону какого-нибудь села, а когда, в конце концов, советские части, развернувшись, выстроив атаку по всем правилам, это село забирали, неся чувствительные потери, оказывалось, что обороняла его максимум рота, а то и взвод. Заслон, проще говоря. Среднесуточные потери наших войск – больше 12 тысяч человек…

Всё могло быть иначе, не столкнись нацеленные на бросок резервы с танковыми дивизиями СС возле Прохоровки. Как на севере, где 5 августа был уже освобождён Орёл. Но и не столкнуться они не могли: танковые дивизии СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер», «Мёртвая голова», «Дас Райх», элитная моторизованная дивизия вермахта «Великая Германия» сами были близки к тому, чтобы вырваться на оперативный простор, продавив, наконец-то, к седьмому дню сражения советскую оборону. И не окажись рядом русской танковой армии, которой, по сути, заткнули прорыв, неизвестно, как бы ещё обернулся дальнейший ход Курской битвы. Танковый корпус в тылу обороняющихся армий – это предельно опасно. Если вообще не безнадёжно.

Таким образом, под Прохоровкой действительно произошёл перелом. Но не такой, какой принято иметь в виду. Там произошло решающее выяснение отношений между лучшими, элитарными соединениями двух враждующих армий, причём в обстоятельствах, которые открывали победителю мягкий тыл противника. Это было столкновение смерти. Или жизни, как угодно можно считать. И получилось, что в нём сломались именно немцы. Они нанесли большие потери русским, это факт. Но речь шла о той самой ситуации, как в песне: «Мы за ценой не постоим». Ибо на кону было всё. Иные даже считают – судьба войны.

И то, что русские армии, зализав раны, всё же пошли вперёд, к освобождению своей страны и к конечной победе в Берлине, а немцы раны зализать так и не смогли — это и был настоящий перелом в войне. Несмотря на ещё два года крови и боли. 

Битва на Курской дуге, 1943 год. Фотохроника ТАСС

Торжества в честь 75-летия перелома? Нет, не слышали… 

Тем более странно, что торжества по этому поводу носят тихий, едва ли не робкий характер. По сути, они делаются лишь усилиями местных властей и энтузиастов.

Да, мероприятия на Прохоровском поле назначены на три дня – с 11 по 13 июля. Но достаточно заглянуть в новости того же Яндекса, чтобы с удивлением обнаружить: организованы они сугубо на местном, белгородском уровне. Из того, к чему хотя бы косвенно имеют отношение федеральные власти, можно найти лишь сообщения о том, что «военнослужащие Висленской мотострелковой дивизии освободили заложников в ходе показательного штурма импровизированного города на территории музея-заповедника», о параде духовых оркестров да о делегации ветеранов Великой Отечественной войны и военной службы Росгвардии, что приняла участие «в мемориальных и праздничных мероприятиях, посвящённых 75-летию победы в Курской битве» в Поныровском районе Курской области. 

Из потенциально крупных, сквозных акций в честь великой той переломной битвы можно упомянуть лишь о мемориальном походе донских казаков по маршруту Подольск – Прохоровка по местам боёв. Это та же самая команда под руководством Павла Мощалкова, которая в 2012 году совершила беспримерный конный марш Москва – Париж, а в 2015 году – Москва – Берлин.

Вот только на сей раз выйти пришлось из Подольска – старт в Москве власти не дали, — рассказал Царьграду Павел Мощалков, шеф похода. – И поскольку до самого последнего ждали обещанных спонсорами денег на эту патриотическую акцию, а обещания так никто и не выполнил, то выход получился отчасти спонтанным. Просто взяли и решили: нет, а мы всё-таки пойдём, отдадим дань памяти дедам нашим и отцам, на том поле полегшим».

Из-за всех этих неясностей, поведал Мощалков, шеф похода и заводчик лошадей легендарной, но ныне исчезающей донской породы, организаторы торжеств на Белгородчине на ходу переиграли сценарий, чтобы включить в него прошедших более 500 км в конном строю казаков.

Когда мы появились, всё наладилось, власти Белгородчины включили казаков в сценарий праздника, — продолжил рассказ Павел Мощалков. – Ну, и казаки, со своей стороны, постарались внести достойную лепту в памятные мероприятия».

Казаки прошли пусть немногочисленным, но парадом на конях, показали умение владеть оружием, свои воинские приёмы, отметил он. С собою они привезли из Подольска знамёна тех училищ, курсанты которых погибли под Москвой в 1941 году, передали в Прохоровский музей. Доставили и передали на хранение музею землю с мест боёв под Подольском, в ознаменование глубочайшей связи подвига Подольских курсантов и танкистов Прохоровки. Перед собравшимися выступил глава оргкомитета конного похода, вице-президент Ассоциации Героев России и Советского Союза Вячеслав Сивко.

Ну, вот, собственно говоря, всё, — заключил Мощалков. — Поход закончился хорошо, в памятных мероприятиях поучаствовали достойно. Сделали всё, что могли, на уровне простого энтузиазма».

Похоже, на уровне простого энтузиазма стараются и власти Курской, Орловской и Белгородской областей, которые, конечно, подготовили по-своему насыщенную программу, включающую реконструкцию сцен сражений и праздничные концерты. Но на уровне Федерации о юбилейной дате переломного сражения Великой Отечественной войны не вспомнил до сих пор, к вечеру ключевой даты 12 июля, никто.

Неужели футбольный чемпионат помешал?

В результате Сталинградской битвы, завершившейся в начале февраля 1943 года, военная машина Третьего рейха понесла серьёзные потери, но отнюдь не была сломлена. К началу весны на Восточном фронте находилось порядка 70% сил вермахта — 194 дивизии — плюс 19 дивизий и две бригады европейских союзников Адольфа Гитлера.

Хотя боеспособность нацистских войск и снизилась за счёт уменьшения количества исправной техники и переброски на фронт вспомогательных подразделений, это всё ещё была грозная сила. И гитлеровцы планировали использовать её в масштабном наступлении, получившем название «Цитадель».

В интервью RT военный историк и писатель, кандидат исторических наук Алексей Исаев рассказал, что, по мнению нацистских идеологов, это наступление должно было символизировать вылазку благородных арийцев из «европейской крепости», направленную на то, чтобы осадить «восточных варваров».

«Операция «Цитадель» была последней попыткой немцев перехватить стратегическую инициативу в войне», — пояснил историк.

Адольф Гитлер видел успех кампании 1943 года в «срезании» выступа линии фронта, образовавшегося в районе Курска. Фашистский генералитет, однако, терзался сомнениями. Не знавший до этого поражений генерал Вальтер Модель был обеспокоен мощью советских оборонительных укреплений.

Своё мнение постоянно менял командующий группой армий «Юг» Эрих фон Манштейн: он сначала верил в наступление, но затем предложил перейти к стратегической обороне и совершать танковые контратаки. Однако ряд нацистских военачальников полагались на мощь своего нового оружия, в частности на танки «Тигр» и «Пантера», и планировали переломить под Курском ход войны. Они смогли убедить Гитлера в целесообразности наступления, решение о котором было окончательно принято в мае 1943 года.

Нацисты даже не догадывались, что в Москве знали буквально о каждом их шаге.

«Из всех битв Второй мировой войны эта, пожалуй, была наиболее успешна с точки зрения разведки», — заявил RT писатель и историк спецслужб Александр Колпакиди.

По словам эксперта, на начальном этапе войны у советских специальных служб многое не получалось, однако по мере накопления опыта ситуация стремительно менялась.

«Если за действия в Сталинградской битве разведке уже можно было поставить твёрдую четвёрку, то за Курскую — однозначно пятёрку с плюсом. Информация стратегического характера о планах врага поступала из самых разных источников НКВД и ГРУ, в том числе из Великобритании и Швейцарии. Речь, в частности, идёт о помогавшем советской разведке члене «кембриджской пятёрки» Джоне Кернкроссе, имевшем доступ к материалам перехватов немецких радиосообщений в МI6, и о разведчике Джеймсе Макгиббоне, о деятельности которого стало известно лишь совсем недавно. Впрочем, советское командование смогло создать целую эффективную систему, включавшую, помимо стратегической военной и политической, также тактическую разведку, действовавшую на фронте, авиаразведку, радиоразведку. Следует отметить также действия наших партизан, которые одновременно и передавали разведывательную информацию, и дестабилизировали тылы немцев, разрушали их транспортные коммуникации», — подчеркнул Колпакиди.

По словам эксперта, парадоксальность ситуации, в которой оказались советские спецслужбы на этом этапе войны, заключалась в том, что британцы должны были передавать в Москву данные радиоперехватов, свидетельствовавших о планах гитлеровцев, но не делали этого. Поэтому добывать информацию приходилось нелегальным путём.

Переломный момент

В апреле — мае 1943 года планы гитлеровского наступления в районе Курска были окончательно готовы. Нацисты сосредоточили против советских войск группировку численностью около 900 тыс. человек, в которую входили порядка 50 дивизий и ряд отдельных подразделений. К имевшейся ранее технике были дополнительно переданы 134 новых танка «Тигр», 190 «Пантер» и 90 штурмовых орудий «Фердинанд». Поддерживать наступление с воздуха должны были силы 4-го и 6-го воздушных флотов.

Советские войска в районе Курского выступа создали восемь мощных рубежей обороны.

Общее количество сил Красной армии на этом участке оценивалось примерно в 1,3 млн человек. Против 2,7 тыс. немецких танков и самоходок советское командование выставило 3,4 тыс. Против 10 тыс. гитлеровских орудий и миномётов — около 19 тыс. советских.

Наступление гитлеровских войск началось утром 5 июля 1943 года. Благодаря полученной от разведки информации перед самым переходом нацистов в атаку советские артиллеристы успели нанести по ним мощный удар. Немцы попытались развернуть наступление в направлении Ольховатки и Понырей, но, продвинувшись всего на несколько километров и встретив ожесточённое сопротивление, перешли к обороне.

Однако нацистское командование не теряло надежды на успех. 10 июля направление главного удара было перенесено в южную часть Курской дуги — на Прохоровку. В атаку на советские позиции выдвинулся 2-й танковый корпус СС и 3-й танковый корпус вермахта.

12 июля под Прохоровкой произошёл самый масштабный в истории встречный танковый бой. По разным оценкам, с обеих сторон в нём участвовало от 1200 до 1500 танков. Силы были примерно равны (до 800 советских танков против 700 немецких). За полдня было подбито около 700 танков с обеих сторон.

Итоги сражения учёные оценивают по-разному. Одни пишут, что советские танкисты смогли перехватить инициативу и оттеснить немцев, другие — что изначально бой для красноармейцев складывался неудачно и победить нацистов удалось преимущественно благодаря наступлению советских войск на других участках фронта. Но с тем, что Прохоровское сражение в конечном итоге стало моментом наивысшего напряжения сил обеих сторон, согласны практически все.

«Это была кульминация Курской битвы. Роль сражения под Прохоровкой заключается не только в огромном количестве принимавшей в нём участие бронетехники, но и в том, что на этом поле немцы были остановлены. Это стало крайней точкой, до которой они смогли дойти. Отсюда началось их отступление», — рассказала в интервью RT директор Государственного военно-исторического музея-заповедника «Прохоровское поле» Наталья Овчарова.

Продвинувшиеся примерно на 35 км войска Манштейна так и не смогли прорвать советскую оборону, и перешедшая в контрнаступление советская армия уже к 23 июля практически повсеместно отбросила их на исходные позиции. При этом, чтобы не дать гитлеровцам перебросить под Курск резервы, советские войска 17—27 июля провели наступательные операции на соседних участках фронта.

Красная армия развила свой успех, развернув наступление на фронте шириной около 600 км: с момента начала войны это было самое масштабное контрнаступление. Под Москвой нацистов отбросили силами двух фронтов, под Сталинградом — трёх, в Курском контрнаступлении принимали участие сразу пять.

«С этого момента фронт покатился на Запад», — подчеркнул Алексей Исаев.

А 5 августа в Москве прогремел первый за войну салют — в честь освобождения Белгорода и Орла.

«С Курской битвы началось наступление, приведшее к освобождению Левобережной Украины, и советские войска устремились к Днепру», — отметил Исаев.

В августе 1943-го немцы сопротивлялись отчаянно. О том, чем они при этом руководствовались, свидетельствует текст опубликованного советским военкором Павлом Трояновским письма, найденного на теле погибшего под Харьковом немецкого ефрейтора, который так и не успел отправить это письмо домой: «Ничего так не жалко, как жалко оставлять Украину. Мы тут жили превосходно. Куры, гуси, сахар, молоко, сало — всего было вдоволь. А сколько мы мобилизовали отсюда восточных рабочих! Фюрер обещал наделить нас, ветеранов войны, земельными наделами на Украине. Земля и климат — прелесть. 30—50 здешних гектаров плюс дешёвая крестьянская сила обеспечили бы всей нашей семье радостную жизнь… Жаль, очень жаль уходить отсюда. Впрочем, говорят, что мы ещё вернемся, и я верю этому…»

Стратегия «щита и меча»

Курская битва, по мнению советских историков, завершилась 23 августа 1943 года. О понесённых в ней потерях учёные спорят до сих пор. 

Считается, что безвозвратные потери советских сил составили около 250 тыс. человек. Что же касается потерь Третьего рейха, то, по советским данным, в ходе боёв на Курской дуге было уничтожено порядка 420 тыс. гитлеровцев и полностью разгромлено 35 нацистских дивизий.

Манштейн и Гудериан в своих воспоминаниях охарактеризовали битву на Курской дуге как решительное поражение гитлеровской армии, поворотный пункт в войне и последнюю попытку рейха сохранить инициативу на Восточном фронте.

«На инициативе вермахта можно было смело ставить крест. Предпосылкой к победе стала стратегия «щита и меча», позволившая советскому командованию успешно скомбинировать оборону и наступление. Итоги битвы сложно переоценить. Если бы гитлеровцы смогли достигнуть целей, поставленных при подготовке «Цитадели», то Восточный фронт, скорее всего, стал бы пассивным и победить нацизм в мировых масштабах было бы гораздо сложнее», — подчеркнул Исаев.

По мнению военного историка и директора Музея войск ПВО Юрия Кнутова, битва на Курской дуге стала первой, в которой советское командование успешно воплотило в жизнь хорошо продуманную схему глубоко эшелонированной обороны. Историк также утверждает, что бронетанковым силам вермахта под Курском был нанесён ущерб, от которого они так и не смогли оправиться до конца войны.

«Что касается международной роли Курской битвы, то она просто огромна. Союзники стали после этого всерьёз задумываться об открытии второго фронта. Турция окончательно похоронила идею о вступлении в войну на стороне Третьего рейха. Охладели отношения между Японией и Германией. Жители оккупированной Европы убедились в том, что помощь близка, и стали принимать активное участие в движении Сопротивления. В самой Германии пошатнулось доверие к Гитлеру. Военные стали осознавать, к чему всё идёт, начались заговоры и покушения… Это был переломный момент во всей Второй мировой войне», — резюмировал Кнутов.