Эссе великий перелом
«Великий перелом»
— выражение Сталина, которым он охарактеризовал начатую в конце 1920-х в СССР политику форсированной индустриализации и коллективизации сельского хозяйства.
Новая экономическая политика, проводившаяся после окончания Гражданской войны, не могла обеспечить переход СССР от аграрной экономики к индустриальной. Одним из возможных путей выхода из кризиса была экономическая либерализация и углубление НЭПа, решение задач индустриализации авторитарным, но постепенным способом.
Однако ВКП(б) под руководством Сталина избрала другой путь — создание мобилизационной экономики с предельной концентрацией ресурсов в руках государства (государственной бюрократии) и политический террор против целых классов и социальных групп — и прежде всего против крестьянства.
«Годом великого перелома на всех фронтах социалистического строительства» Сталин в своей статье к 12-й годовщине Октября назвал 1929 год. Именно в этот год произошёл окончательный отказ от политики НЭПА и обозначен предельно жесткий курс развития, благодаря которому была решена стоявшая перед страной задача индустриальной модернизации.
По утверждению Сталина, в 1929 году партии и стране удалось добиться решительного перелома:
1. в области производительности труда, что выразилось в «развёртывании творческой инициативы и могучего трудового подъёма миллионных масс рабочего класса на фронте социалистического строительства».
2. в области разрешения в основном проблемы накопления для капитального строительства тяжёлой промышленности, ускоренного развития производства средств производства и создания предпосылок для «превращения нашей страны в страну металлическую».
3. в переходе земледелия «от мелкого и отсталого индивидуального хозяйства к крупному и передовому коллективному земледелию, к совместной обработке земли, к машинно-тракторным станциям, к артелям, колхозам, опирающимся на новую технику, наконец, к гигантам-совхозам, вооружённым сотнями тракторов и комбайнов».
Реальная ситуация в стране, однако, была далеко не такая оптимистичная. Как указывает российский исследователь О. В. Хлевнюк, курс на форсированную индустриализацию и насильственную коллективизацию «фактически вверг страну в состояние гражданской войны». [1]
Особенно остро отреагировало сельское население — насильственные хлебозаготовки, сопровождавшиеся массовыми арестами и разорением хозяйств, привели к мятежам, количество которых к концу 1929 года исчислялось уже многими сотнями. Не желая отдавать имущество и скот в колхозы и опасаясь репрессий, которым подверглись зажиточные крестьяне, люди резали скот и сокращали посевы.
На сопротивление деревни государство ответило силой. Провозгласив курс на сплошную коллективизацию и ликвидацию кулаков, опираясь на направленные в деревню из города специальные рабочие отряды при поддержке ОГПУ и армии, местные власти насильно сгоняли крестьян в колхозы, отнимая у них имущество. Коллективизация сопровождалась массовым закрытием церквей, использованием этих зданий под хозяйственные нужды, уничтожением и расхищением предметов религиозного культа, арестами служителей церкви, считавшихся проводниками реакционной идеологии.
Это привело лишь к ещё большему обострению обстановки. Согласно данным из различных источников, приводимым О. В. Хлевнюком, в январе 1930 г. было зарегистрировано 346 массовых выступлений, в которых приняли участие 125 тыс. человек, в феврале — 736 (220 тыс.), за первые две недели марта — 595 (около 230 тыс.), не считая Украины, где волнениями было охвачено 500 населённых пунктов. В марте 1930 г. в целом в Белоруссии, Центрально-Черноземной области, в Нижнем и Среднем Поволжье, на Северном Кавказе, в Сибири, на Урале, в Ленинградской, Московской, Западной, Иваново-Вознесенской областях, в Крыму и Средней Азии было зарегистрировано 1642 массовых крестьянских выступления, в которых приняли участие не менее 750—800 тыс. человек. На Украине в это время волнениями было охвачено уже более тысячи населённых пунктов.[2]
Партийному и государственному руководству пришлось несколько отступить, и 2 марта 1930 в советской печати было опубликовано письмо Сталина «Головокружение от успехов», в котором вина за «перегибы» при проведении коллективизации была возложена на местных руководителей. Ещё через месяц на места была направлена правительственная директива о смягчении курса в связи с угрозой «широкой волны повстанческих крестьянских выступлений» и уничтожения «половины низовых работников». [2] Сопротивление крестьянства, однако, привело лишь к некоторому сдерживанию темпов коллективизации, которая была завершена в последующие несколько лет, после того, как силами ОГПУ удалось подавить антисоветские выступления, нейтрализовать и ликвидировать их организаторов и наиболее активных участников. Усмирению крестьянства способствовала и массовая высылка кулаков и членов их семей в лагеря и трудовые поселения в Сибири и на Севере.
Список литературы:
1. https://www.situation.ru/app/rs/lib/politburo/part3.htm Хлевнюк О. В. Политбюро. Механизмы политической власти в 30-е годы. М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 1996. Гл. 1
2. https://www.situation.ru/app/rs/lib/politburo/part3.htm Хлевнюк О. В. Там же
Источник: https://ru.wikipedia.org/wiki/Великий_перелом
Источник
(По произведениям современной литературы)
Память для меня – это, прежде всего, чувство ответственности за то, что происходило до меня. Если человек не знает своей истории, он не может иметь будущего. Твардовский в поэме “По праву памяти” писал: “Кто прячет прошлое ревниво, тот вряд ли с будущим в ладу…”. Глядя на сегодняшнее поколение, мы видим полное незнание истории своей родины. Молодёжь, которая пополняет ряды различных националистических группировок, должно быть, забыла ужасы фашизма, горе и несчастье, принесённое Великой Отечественной войной нашему народу. Также неправы те, кто говорит, что при Сталине была хорошая жизнь. Ведь эта жизнь была построена на крови таких людей, как Хвёдор Ровба и Антон Коробов. Количество жертв от сталинских репрессий не уступает числу погибших от фашизма. Сталин уничтожал не только своих явных противников, но также их родных и близких: жён, детей, друзей. Клеймо сына врага народа закрывало человеку путь в будущее. И эта жизнь, построенная на крови отцов и дедов, была хороша? Твардовский писал по этому поводу:
“Иль все, чем в мире мы сильны,
Со всей взращенной нами новью,
И п
`
отом
политой и кровью,
Уже не стоит той цены
?
”
Многие авторы, такие как Шолохов, Твардовский, Тендряков и Быков, рассказали нам правду о сталинских методах построения социализма: индустриализации, основанной на труде репрессированных заключённых, и коллективизации, окончательно разорившей крестьян.
В своём рассказе “Пара гнедых” В. Ф. Тендряков ярко показал процесс коллективизации на ранней стадии её развития и привёл интересные цифры, подводящие её итоги. Из рассказа мы узнаём, что у таких трудолюбивых людей, как Антон Коробов, отбирали всё имущество, нажитое честным трудом, и отдавали таким, как Ваня Акуля, которые не работали и не будут работать ни при какой власти. Они получали хозяйства выселенных кулаков и на следующий день начинали пропивать всё по частям. Или, как в рассказе В. Быкова “Облава”, Хвёдор Ровба,
поверивший, что крестьянин — новый истинный хозяин земли, начал усердно работать на земле, полученной от советской власти. Благодаря хорошим урожаям, хозяйство стало давало прибыль, и он приобрел молотилку. Все в округе пользовались этой машиной и платили, кто чем может. Федор не наживался за счет своих односельчан, а скорее помогал им. При этом он жил в достатке, что его и погубило. По доносу завистника районные власти решили принять меры к «новому богачу». Один непосильный налог за другим разорили Хвёдора. Позже местные руководители объявили его врагом народа и выслали его вместе с женой и дочерью на север. Как назвать изъятие у человека того, что он нажил годами трудовой жизни? Раскулачивание? А может грабёж? Кто дал право людям в кожаных куртках и с красными мандатами разворовывать Россию-матушку? Зачем надо было душить набирающеесилу крестьянство? Властями всего за два года было выселено около двадцати пяти тысяч кулацких семей, но, вероятно, число жертв было гораздо больше.
А кого собственно раскулачили? Тех, кто работал больше другихи не хотел отдавать нажитое поколениями добро? Моих родных тоже безжалостно раскулачили и подвергли репрессиям. У моего прапрадеда Лаврентия был каменный дом в Рязани и большое хозяйство с лошадьми и коровами. Ему пришлось продать всё за бесценок и перебраться под Москву. А за что его хотели раскулачить? За то, что его отец, будучи садовником у помещика, заработал деньги и на них стал заниматься хозяйством, развил его, передал его сыну, и тот,продолжая дело отца, позволил себе построить каменный дом.
А в Белоруссии моего прапрадеда Сафрона раскулачили и хотели выслать в Сибирь. Его сын Фёдор был репрессирован за то, что якобы
он выступал против колхозов и скончался в концлагере. Его семье ничего не оставили и его дети были вынуждены побираться.
Так, в результате коллективизации, Россия была доведена до голода. ТружА такие как Акуля прочно засели в советском обществе и висели на нём обузой. Ведь всем давали одинаковую зарплату и тем кто работал, и тем кто не работал. Бригадирами становились люди, плохо ведущие своё хозяйство (что здесь говорить о народном). Такие, как Акуля, думали, что если бык колхозный, то им можно в дождь пахать. Людей пичкали лживыми данными по перевыполнению плана на 30-50%. Кто мог перевыполнить план, такие, как Акуля? План перевыполняли заключённые, строившие железные дороги в Сибири и возводившие мосты через реки.
Мы не должны повторять ошибки наших дедов: допускать к власти таких, как “Пахан*” и “Володька*”. И не позволять радикальным
партиям (националистическим, фашистским и лево-комунистическим) приходить к власти.
Источник
Где они, слова, когда говорим о человеческом горе?
Почему всегда так трудно писать об этом и вдвое труднее, когда горе это, страдание эти не оправданы, не озарены стремлением к этой великой цели, для которой и жизнь отдать можно не задумываясь? Трудно писать, невозможно и забыть горе, как бы далеко не отодвинуло время дни те Это долг наш, крест наш, как бы ни старались мы забыть о нем.
Коллективизация — слово это, бывшее когда-то символом чего-то грандиозно-радостного, символом перехода к новой лучшей жизни, для наших современников звучит зловеще Оправданы ли жертвы тех лет? Уместно ли здесь сухое слово “перегибы”? Как это было, знают те, кого смела или коснулась эта беспощадная волна, те, кто был свидетелем великого и жестокого перелома. Поздно узнавая правду о сталинской эпохе, мы привыкаем считать многие старые произведения о том периоде приспособленческими. И не всегда замечаем среди них те, что были написаны по зову правды. “Поднятая целина” М.А. Шолохова тоже не избежала участи переоценки. Только сейчас, перечитывая ее новыми глазами, мы вдруг открываем то многое, чего не замечали или не хотели замечать раньше. И в то же время понимаем, как отличался этот роман своей талантливостью, реализмом от многих других, ему современных, и какой жаждой правды нужно обладать, чтобы опубликовать такое произведение в страшные годы гонений и оговоров!
Прост и понятен язык “Поднятой целины”. Ясна ее главная мысль: прекрасный народ наш, истинные коммунисты, как бы ни было трудно и больно, готовы идти вперед к намеченной цели.
Виноваты ли крестьяне в том, что трудно и больно им было отрывать от себя то, что веками было привычным? Виноваты ли Нагульников, Давыдов и другие в том, что ошибались на этом пути к новому, весь они так верили в революцию?
Порой говорят об “ошибках гремячинских коммунистов”. Ошибки… Но кто от них мог быть застрахован в те годы, когда неизвестен был путь, по которому надо идти. Давыдов плохо разбирался в людях, но не от нежелания их понять, а от неумения. И разве не наказывает он сам себя за это? Расплата — смерть! “Перегибы” Нагульнова… Что они в сравнении с теми страшными перегибами в масштабах всей страны, которые не обошли и самого Макара! Рядом с настоящими коммунистами есть и карьеристы, спешащие выполнить любое повеление сверху, будь оно даже намеком, как в сталинской статье “Головокружение от успехов”, сваливающей ответственность за неудачи и недовольство на “Перегибы” на местах.
“…В Гремячинском колхозе царит зажим самокритики, Нагульнов террор устроил…”, «избил наганом до потери сознания одного середняка-единоличника…», “Это обвинение Самохина на бюро райкома в адрес Макара. Что стоит этим людям перевернуть смысл поступков человека вверх дном, если “нужно принести кого-то в жертву” (слова районного “загибщика” Беглых)! Шолохов, возможно, сам того не сознавая, реалистично описал и а этом “Суде” над Нагульновым одно из многочисленных сфабрикованных дел против “врагов народа”.
Больнее всего проехало колесо коллективизации по середнякам. Сколько их, заработавших свое добро тяжким трудом, было раскулачено и отправлено кто куда!
По-настоящему о том, и как проходила коллективизация, что она значила а судьбах нашего народа, мы узнаем лишь сейчас из воспоминаний, документальных свидетельств, работ историков и пр. Пишут о ней, и те, кого он, великий перелом коснулся близко и больно (И.Т. Твардовский, В. Тендряков), сатирики (Э.Ф. Искандер) и, конечно, публицисты.
Е. Манько и А. Черняк в статье “Первые съезды Советов” в “Правде” говорят о том, что Ленин считал, что все должно основываться на добровольности. Декрет о земле сделал крестьянина ее хозяином, открыл простор для свободного труда. Коллективизация забрала у крестьянина эту землю.
“Коллективизация: как это было”. Эта публикация А. Ильина поражает страшными цифрами и фактами. Сколько работников потеряла деревня, сколько скота погибло от рук неприсоединившихся! Ревизия ленинского кооперативного плана дорого обошлась нашему народу, оставив след и в современной деревне.
Уже много написано об этой эпохе, но никогда не смогут выбросить эту тему за борт литературы и публицистики. Эта наша боль, мы обязаны помнить о ней и во имя великого перелома нашего времени. Отдадим же дань тем, кто пострадал во время грандиозных перемен и великих ошибок и преступлений, а также и тем, кто, несмотря ни на что, продолжал верить делу партии и сохранять революционные идеалы!
20-30-е годы считаются одним из самых противоречивых периодов в истории России ХХ века. Страна переживала эпоху «великого перелома», как ее назвал Иосиф Сталин. В эти годы в экономике были проведены два самых важных преобразования — индустриализация и коллективизация. Сегодня мы расскажем о том, как они шли, зачем были нужны и каких результатов достиг СССР в те годы в экономике.
К середине 20-х годов экономическая ситуация в СССР постепенно стабилизировалась благодаря НЭПу. Страна достигла в развитии показателей 1913 года — эталонного в истории Российской империи. Но несмотря на успехи, Советский Союз по-прежнему отставал от мира в техническом развитии и оставался сельскохозяйственным государством. Большевистскому руководству и, прежде всего, Сталину необходима была ускоренная индустриализация, т. е. переформатирование СССР из крестьянской державы в страну заводов и машин. Время диктовало свои условия: страна отставала от капиталистических стран, в окружении которых находилась.
«Нельзя снижать темпы! Наоборот, по мере сил и возможностей их надо увеличивать… Задержать темпы – это значит отстать. А отсталых бьют. Но мы не хотим остаться битыми. История старой России состояла, между прочим, в том, что ее непрерывно били за отсталость… Мы отстали от передовых стран на 50-100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут» (И. Сталин, 1931 г.).
Интересно, что мысли об индустриализации зрели в умах большевиков уже давно. Более того, первые шаги к этому были сделаны уже в начале 20-х годов, когда был запущен план государственной электрификации России (ГОЭЛРО), который предусматривал создание электростанций и реформирование дорожных систем. Вновь об индустриализации заговорили уже в 1927 году, когда на съезде партии обсуждался путь индустриализации — плановая экономика. Уже с 1928 года в СССР вводилась система государственного планирования и пятилетних планов, т. е. установления цифр, которые должны были быть достигнуты к определенному году. Из двух проектов реализации пятилеток (более реалистичного минимального и авантюрного оптимального) выбрали второй. Провозглашалось строительство 1200 заводов, 110 %-ый рост производительности труда, тройное увеличение выпуска продукции и т.д. Более того, пропагандировался лозунг «Пятилетку в четыре года!», который, правда, не все смогли исполнить. Не всех вершин достигла экономика, однако и то, что было сделано, поражает своим масштабом.
В разы выросло производство стали, чугуна, электроэнергии, нефти, угля, бумаги и сахара. Количество произведенных автомобилей в стране выросло к 1933 году почти на 3000 %. Были построены: железная дорога из Сибири до Средней Азии, Днепровская ГЭС, тракторные заводы в Харькове, Челябинске и Сталинграде, вагонный завод на Урале, автомобильный завод им. Сталина (ЗИС), металлургические заводы в Магнитогорске, Челябинске, Липецке и Норильске. Было начато строительство московского метро (открыто в 1935 г.).
Как же правительство и партия проводили индустриализацию? Прежде всего, с помощью пропаганды, когда на стройки и заводы мобилизовались люди, в основном, молодые, жаждавшие подвигов. Они жили в палатках и бараках, не всегда получали достойное питание, нередко ограничивались в деньгах, но все равно с радостью отправлялись строить светлое будущее социализма. Достижения в труде всемерно поощрялись руководством. Устраивались соцсоревнования, была учреждена награда «Герой социалистического труда», в газетах воспевались подвиги советских тружеников, перевыполнивших план (например, известный подвиг шахтера Стаханова). Кроме того, немало сил в индустриализации СССР приложили заключенные, сидевшие по самым разным статьям. Именно тогда появилась система ГУЛАГа.
Однако мощнейшая и невероятно ускоренная индустриализация требовала больших вложений и жертв, которые в СССР пришлось платить деревне. Сельское хозяйство, по мысли Сталина, должно было своим хлебом и рабочей силой оплатить строительство заводов и железных дорог. Для этого в 1927 году было принято решение о реформировании сельскохозяйственной системы страны и создании коллективных хозяйств (колхозов), в ведение которых переходила земля, обрабатываемая вступившими туда крестьянами. Коллективизация началась в 1928 году и проходила, как всегда, ускоренными темпами: деньги от хлеба нужны были государству.
СССР в массовом порядке продавал хлеб за границу, чтобы получить от западных стран деньги на проводившуюся индустриализацию. Интересно, что СССР, опасавшийся войны с капиталистическими державами, большие финансы и ресурсы в обмен на хлеб получал из Германии, с которой у Советского Союза в 1941 году разразилась война.
Для сельских жителей это означало лишение почти всего того, что они получили благодаря Октябрьской революции — земли, хлеба и воли. Частная собственность уходила в прошлое и становилась общественной. У деревенских жителей оставалось только небольшое личное подсобное хозяйство. Работа в колхозе оценивалась не в деньгах, а в трудоднях, т. е. отработанном на общественном хозяйстве времени. Трудодни можно было обменять на продукты. За невыполнение норм могли изгнать из колхоза и даже лишить подсобного хозяйства, поэтому деревенским жителям приходилось мириться с новыми правилами. Тогда же появился знаменитый «закон о трех колосках», каравший уголовным заключением за воровство даже самого небольшого колхозного имущества. В связи с коллективизацией появилось немало горьких шуток.
«Как избавиться от вшей? Напишите на голове слово «колхоз», и они тут же все разбегутся».
—
«Колхоз — дело добровольное. Хочешь — вступай, не хочешь — корову заберем!».
—
«На колхозном собрании вручают подарки за хорошую работу к 7 ноября.
— За отличную работу в поле товарищ Иванова премируется мешком зерна! (Аплодисменты).
— За отличную работу на ферме товарищ Петрова премируется мешком картошки! (Аплодисменты).
— За отличную общественную работу товарищ Сидорова премируется собранием сочинений Ленина! (смех, аплодисменты, выкрики из зала: «Так ей и надо!»)».
Но, пожалуй, самым главным врагом для советской власти в деревне стали зажиточные крестьяне с крупными хозяйствами и запасами хлеба — кулаки. Даже Сталин, совершивший в начале 1928 года пропагандистскую поездку в Сибирь с целью уговорить крестьян сдавать хлеб государству, подтверждал, что у кулаков самые большие запасы. По деревням разбрелись толпы «уполномоченных» вместе с отрядами ГПУ, которые проводили изъятие почти всего имущества у крестьян (фактически, страдали не только кулаки, но и обычные небогатые и даже бедные крестьяне). Хлеб изымался, а раскулаченные семьи ссылались в отдаленные районы могучего СССР. Всего было раскулачено около 400 тысяч семей. Многие погибли при пересылках и переездах, а многие пали в конфликтах с властями.
К середине 30-х годов СССР из аграрной державы превратился в индустриальную империю. Работали мощнейшие заводы, строились города, ходили поезда, экономика работала. Однако у всего этого была и обратная сторона. Это и практически убитая коллективизацией деревня, в которую пришло ВКПБ — «второе крепостное право большевиков»; и множество раскулаченных семей, лишившихся не только имущества, но и свободы; и жертвы пересылок и голода, разразившегося в начале 30-х годов; и рост числа заключенных, за счет которых строились каналы и заводы. Страна достигла небывалой мощи, но из-за этого погибло множество людей… Все тот же вечный спор о целях и средствах…