Эпидемиология переломов

Впервые исследования по распространенности остеопороза (ОП) с использованием критериев ВОЗ были проведены в США: у 30% белых женщин старше 50 лет был выявлен ОП хотя бы в одной из областей измерения (проксимальный отдел бедра, поясничный отдел позвоночника или дистальный отдел предплечья). При этом в возрасте 50-59 лет ОП встречался у 15% женщин, однако этот процент резко возрастал с увеличением возраста, доходя до 70% у женщин в 80 лет и старше. Аналогичное резкое увеличение встречаемости ОП с возрастом было в последующем получено во многих других работах, в том числе отечественных.

В национальном американском исследовании NIIANES III (1988-1994 гг.) распространенность ОП шейки бедра составила 18%, остеопении — 47,5%. В последующих американских исследованиях были получены аналогичные показатели: распространенность ОП среди женщин составляла 26-33,6%, остеопении — 33,8-40,4%.

Европейские исследования также показали высокую распространенность ОП в Англии, Италии, Испании.

В последние годы в России появилось достаточно много работ по изучению распространенности ОП. В рамках Европейских программ изучения остеопороза (EVOS и EPOS) Институтом ревматологии РАМН были собраны сведения о частоте OП и остеопении в России. У женщин частота OП поясничного отдела позвоночника составила 33,8%, шейки бедра — 43,3%; у мужчин эти величины составили 26,9% и 44,1% соответственно. В течение последующих 5 лет отмечено увеличение частоты ОП в этой же выборке до 40% у женщин, и до 35,5% у мужчин, что объяснялось постарением выборки. Потеря костной массы за время наблюдения у женщин составляла в среднем около 1%.

К настоящему времени проведено немало исследований отдельных, значительных по численности (1,5-6,5 тысячи человек), выборок российской популяции с использованием остеоденситометрии. Несмотря на некоторые различия исследуемых выборок (возрастные, половые, клинические), в целом частота ОП у женщин в этих исследованиях составляла 9,1-52,5%, остеопении — 32,3-34%. Особенностью работ по изучению распространенности ОП в нашей страны является их немногочисленность, отсутствие строгого дизайна и как следствие — значительная вариабельность получаемых данных. Причиной этого являются недостаточная оснащенность современными рентгеновскими остеоденситомстрами, использование разных методов обследования (костных денситометров — рентгеновских, ультразвуковых), различие исследуемых контингентов населения.

Данные но эпидемиологии остеопоротических переломов, особенно переломов позвоночника, до сих пор остаются немногочисленными. В отличие от периферических переломов, в большинстве случаев переломы тел позвонков выявляются случайно.

Данные о распространенности переломов позвоночника варьируют в зависимости от расы, этнической принадлежности, возраста. Так, у женщин в возрасте старше 85 лет количество переломов позвонков удваивалось. Например, в Финляндии распространенность деформаций тел позвонков составила 2,9%, среди американцев — 25,3%, в Европе 20,2%. Аналогичные данные получены и в Латинской Америке (программа LAVOS).

В России также проводились подобные исследования. Так, в рамках программы EVOS-EPOS при обследовании 250 женщин пожилого возраста частота остеопоротических переломов позвонков составила 11,8% по методу Eastell, а у женщин в возрастной группе 75 лет и старше — 37,5%. При проспективном двухлетнем наблюдении за выборкой были выявлены новые случаи переломов позвонков у 9,9% обследованных женщин.

В Ярославле при обследовании популяционной выборки (300 мужчин и 300 женщин) в возрасте 50 лет и старше частота остеопоретических переломов тел позвоночника составила 12,1% среди мужчин и 16,1% среди женщин, с возрастом частота переломов повышалась. В Оренбурге частота компрессионных переломов позвонков за 5 лет составила 11,6% от всех новых случаев переломов, характерных для ОП. При обследовании 55 женщин, проживающих в Доме престарелых, переломы позвонков были выявлены у 77%.

Другой типичный перелом при ОП — перелом лучевой кости в типичном месте (перелом Коллиса). На примере американской популяции впервые было показано, что частота этих переломов у женщин резко возрастает в первые 5 лет менопаузы, достигая максимальной частоты в возрастной группе 60-70 лет — 700 случаев на 100.000 человеко-лет. В России частота этих переломов составила 426,2 на 100.000 человеко-лет наблюдения. Переломы костей предплечья составляют наибольшую часть в структуре всех обращений в травмпункт в связи переломами (50,1%), причем у женщин они встречались достоверно чаще, чем у мужчин (57,8% и 21% соответственно). Подавляющее число переломов предплечья у женщин (94,6%) произошли при минимальной травме.

Большинство исследований распространенности ОП основано на изучении частоты переломов бедра, которые лучше документируют. В целом частота переломов бедра выше в странах Скандинавии. В Европе частота переломов бедра значительно различается в разных странах — более чем в 7 раз. Значительный разброс показателей может зависеть от различных методологических подходов при сборе материала, поэтому в последние десятилетия эпидемиологические исследования предусматривают использование унифицированных методов сбора и обработки информации для получения сопоставимых данных в различных регионах мира.

Первые крупные многоцентровые исследования по изучению частоты переломов бедра проводились в Европе 30 лет назад под руководством ВОЗ. Было показано, что частота переломов увеличивалась с возрастом во всех странах, возрастая экспоненциально после 45 лет. Риск перелома бедра в возрасте 80 лет был достоверно выше среди женщин, чем среди мужчин и варьировал от 3% до 19%, приближаясь к максимальным цифрам в странах северной Европы.

В России только в 90-х годах появились работы по эпидемиологии переломов бедренной кости. Так, частота переломов среди лиц старше 50 лет в Ярославле и Электростали составила 61 случай на 100.000 человеко-лет. По данным Е.Е. Михайлова при одномоментном обследовании выборки из 300 женщин (г.Москва), было выявлено, что 34,7% обследованных в течение жизни имели какой-либо перелом, в том числе в 2% случаев — перелом бедренной кости.

Частота переломов проксимального отдела бедренной кости в России в среднем составляет 105,9 на 100 000 населения в возрасте 50 лет и старше, что существенно ниже аналогичного показателя в большинстве стран Западной Европы и ближе к показателям стран Восточной Европы и Азии.

В связи с вышесказанным продолжение исследований по распространенности ОП и типичных остеопоротических переломов в регионах остается актуальным.

1. Gullberg B, Johnell J, Kanis JA. World-wide projections for hip fracture. Osteoporos Int1997;7:407–13.

2. Lau EM, Lee JK, Suriwongpaisal P, et al. The incidence of hip fracture in four Asian countries; the Asian Osteoporosis Study (AOS). Osteoporos Int 2001;12:239–43.

3. Bjorgul K, Reilkeras O. Incidence of hip fracture in a southeastern Norway: a study of 1,730 cervical and trochanteric fractures. Int Orthop2007;31(5):665–69.

4. Sernbo I, Gullberg B, Johnell O. Hip fracture in Malmo over three decades. Bone 1993;14:S19–22.

5. Kannus P, Niemi S, Parkkari J, et al. Hip fractures in Finland between 1970 and 1997 and predictions for the future. Lancet 1999;353:802–05.

6. Wu TY, Jen MH, Bottle A, et al. Admission rates and inhospital mortality for hip fractures in England1998 to 2009: time trends study. J Public Health(Oxf) 2011;33(2):284–91.

7. Mann E, Icks A, Haastert B, Meyer G. Hip fracture incidence in the elderly in Austria: an epidemiological study covering the years 1994 to 2006. BMC Geriatr 2008;8:35.

8. Chevalley T, Guilley E, Herrmann FR, et al.Incidence of hip fractures over a 10-year period(1991–2000): reversal of a secular trend. Bone2007;40(5):1284–89.

9. Pentek M, Horvath C, Boncz I, et al. Epidemiology of osteoporosis related fractures in Hungary from the nationwide health insurance database,1999–2003. Osteoporos Int 2008;19:243–49.

10. Boereboom FTJ, de Groot RRM, Raymakers JA, Duursma SA. The incidence of hip fractures in The Netherlands. Netherlands J Med1991;38(1–2):51–58.

11. Czerwinski E. The incidence and risk of hip fracture in Poland. Osteoporos Int 2009;20:1363–67.

12. Лесняк О.М. Аудитсостоянияпроблемы остеопороза в странах Восточной Европы и Центральной Азии 2010 / PreparedbytheInternationalOsteoporosisFoundation2010. Naturaprint2011. 66 с.

13.МихайловЕ.Е.,БеневоленскаяЛ.И.,АникинС.Г. и др. Частотаостеопоротических переломов основных локализаций среди городского населения России // Научно-практическая ревматология 2001. № 3. С. 75.

14. Lesnyak О, Ershova O, Belova K, et al.Epidemiology of fracture in the Russian Federation and the development of a FRAX model. Arch Osteoporos DOI 10.1007/s11657-012-0082-3.

15. Brauer CA, Coca-Perraillon M, Cutler DM, RosenAB. Incidence and mortality of hip fracturesin the United States. JAMA 2009;32(14):1573–79.

16. Leslie WD, O’Donnell S, Lagace C, et al.Population-basedCanadian hip fracture rates with international comparisons. Osteoporos Int2009;21(8):1–6.

17. Clark P, Lavielle P, Franco-Marina F, et al.Incidence ratesand life-time risk of hip fractures in Mexicans over 50 years of age: a population-based study. Osteoporos Int 2005;16:2025–30.

18. Morosano M, Masoni A, Sanchez A. Incidence of hip fractures in the city of Rosario, Argentina. Osteoporos Int 2005;16:1339–44.

19. Riera-Espinoza G. Epidemiology of osteoporosis in Latin America 2008. Salud Publica Mex2009;51:52–5.

20. Hagino H, Katagiri H, Okano T, et al. Increasing incidence of hip fracture in Tottori Prefecture, Japan: Trend from 1986 to 2001. Osteoporos Int2005;16:1963–68.

21. Koh LK, Saw SM, Lee JJ, et al.; National Working Committee on Osteoporosis. Hip fracture incidence rates in Singapore 1991–1998. Osteoporos Int 2001;12:311–18.

22. Lim S, Koo BK, Lee EJ, et al. Incidence of hip fractures in Korea. J Bone Miner Metab2008;26:400–05.

23. Lau EM, Cooper C, Fung H, et al. Hip fracture in Hong Kong over the last decade – a comparison with the UK. J Public Health Med 1999;21:249–50.

24. Shao CJ, Hsieh YH, Tsai CH, Lai KA. A nationwide seven-year trend of hip fractures in the elderly population of Taiwan. Bone 2009Jan;44(1):125–29.

25. Moayyeri A, Soltani A, Larijani B, et al.Epidemiology of hip fracture in Iran: Results from the Iranian multicenter study on accidental injuries. Osteoporos Int 2006;17:1252–57.

26. Zebaze RM, Seeman E. Epidemiology of hip and wrist fractures in Cameroon, Africa. Osteoporos Int 2003;14:301–05.

27. Boufous S, Finch CF, Lord SR. Incidence of hip fracture in New South Wales: are our efforts having an effect? MedicalJAustralia2004;21;180(12):623–26.

28. Турекулова А.А. Распространенность остеопоротических переломов в городской популяции // Вiсник морфологii. Reports of Morphology 2008. 14. № 1. С. 134–38.

29. Kanis JA, Oden A, Mc Closkey EV, et al. A systematic review of hip fracture incidence and probability of fracture worldwide. OsteoporosIntDOI10.1007/s00198-012-1964–63.

30. Остеопороз: Диагностика, профилактика и лечение. Клинические рекомендации / Подред. О.М. Лесняк, Л.И. Беневоленской. 2-е изд. М., 2008. 272 с.

31. Institute for Clinical Systems Improvement (ICSI) Health Care Guideline: Diagnosis and Treatment of Osteoporosis, 3rd ed. 2004.

32. American association of endocrinologists (AACE) medical guidelines for the prevention and treatment of postmenopausal osteoporosis:2001 edition, with selected updates for 2003. Endocrine Practice 2003;9(6):544–64.

33. Brown JP, Josse RG. 2002 clinical practice guidelines for the diagnosis and management of osteoporosis in Canada. CMAJ2002;167(10):S1–S34.

34. Kanis JA, Burlet N, Cooper C, et al. European guidance for the diagnosis and management of osteoporosis in postmenopausal women. Osteoporos Int 2008;19:399–428.

35. Shiraishi A, Takeda S, Masaki T, et al. Alfacalcidol inhibits bone resorption and stimulates formation in an ovariectomized rat model of osteoporosis: distinct action from estrogen. J Bone Miner Res2000;15:770–79.

36. SeinoY, Ishizuka S, Shima M, Tanaka H. VitaminD in bone formation. Osteoporos Int 1993;3:196–98.

37. van Driel M, Pols HA, van Leeuwen JP. Osteoblast differentiation and control by vitamin D and vitamin D metabolites. Curr Pharm Des2004;10:2535–55.

38. Schacht E. Rationale for treatment of involutional osteoporosis in women and for prevention and treatment of corticosteroid-induced osteoporosis with alfacalcidol. Calcif Tissue Int 1999;65:317–27.

39. Yamato H, Okazaki R, Ishii T, et al. Effect of 24R,25-dihydroxyvitamin D3 on the formation and function of osteoclastic cells. Calcif Tissue Int1993;52:255–60.

40. Boland R. Role of vitamin D in skeletal muscle function. Endocr Rev 1986;784:434–48.

41. Bischoff HA, Borchers M, Gudat F, et al. In situ detection of 1,25-dihydroxyvitamin D receptor in human skeletal muscle tissue. Histochem2001;33:19–24.

42. Bischoff HA, Stahelin HB, Urscheler N, et al.Muscle strength in the elderly: its relation to vitamin D metabolites. Arch Phys Med Rehabil1999;80:54–58.

43. Dukas L, Schacht E, Bischoff HA. Better functional mobility in community-dwelling elderly is related to D-hormone serum levels and to a daily calcium intake. J Nutr Health Aging 2005;9(5):347–51.

44. Bischoff-Ferrari HA, Giovannucci E, Willett WC, et al. Estimation of optimal serum concentrations of 25-hydroxyvitamin D for multiple healthoutcomes. Am J Clin Nutr 2006;84:18–28.

45. Chapuy MC, Arlot ME, Delmas PD, Meunier PJ.Effect of calcium and cholecalciferol treatment for three years on hip fractures in elderly women.BMJ 1994;308:1081–82.